Как далеко до завтрашнего дня… Свободные размышления 1917–1993. Вехи-2000. Заметки о русской интеллигенции кануна нового века

Наконец, по достижению сорокапятилетнего возраста человек покидает трудовую армию, то есть оставляет всякую трудовую деятельность и проводит оставшуюся часть жизни в «приятном отдыхе». Его содержание – размер его кредита – остается при этом неизменным. Однако любой человек может по собственному желанию принять на себя те или иные общественные обязанности, главным образом, в сфере управления или судебной деятельности, где может быть использован его опыт двадцатичетырехлетнего пребывания в трудовой армии.

Общество, точнее государство, оценивает деятельность своих членов, но не материальным вознаграждением, а изменением общественного статуса и различными знаками общественного внимания. Положение человека в обществе определяют не конечные результаты его труда, а степень реализации потенциальных возможностей и способностей. Лучшим считается не тот работник, который больше и лучше работает, а тот, который в большей степени приближается к реализации своих предельных возможностей. Одним словом, от каждого по способностям. А ведь автор утопии вряд ли был знаком с «Коммунистическим манифестом»!

Итак, в обществе Беллами нет материальных стимулов – только нравственные или связанные с личными амбициями, престижем. Один из возможных двигателей развития общества и общественного производства – соревнование и стремление занять более высокую ступень в общественной иерархии. И все это сочетается с жесткой армейской дисциплиной, которая исключает нерадивость и лень.

Автор «социологического романа» (таков его подзаголовок) Беллами полагает, что именно ясное понимание собственных выгод и послужит основной пружиной, которая станет раскручивать механизм перехода от старого «первобытного капитализма» к тому казарменному коммунизму, который описывается в книге «Золотой век». Никаких революций и социальных потрясений такой переход, по его мнению, не вызовет, произойдет постепенное проникновение в сознание и сердца людей радости от обретения нового общественного порядка. Разумность ожидаемого – этого одного уже достаточно, чтобы его утвердить.

Идеология большевизма, идеалы среднего американца и «общее дело» Н. Ф. Федорова

Сказанного, наверное, достаточно, чтобы увидеть умонастроение автора. Но нам важно не это умонастроение само по себе. Сегодня для нас значительно важнее знание того, что роман Беллами имел глубокий общественный резонанс, что он отвечал умонастроению широких слоев образованной публики того времени, в том числе и в нашей стране. Реакция общественности на роман Беллами показывает, что многие, может быть, даже очень многие, как раз и искали альтернативу царствующему стяжательству, мучительной тревоге за завтрашний день и находили ее в спокойной, сытой и размеренной жизни, ориентированной на «приятный отдых». Именно в этом и состоял идеал.

Сопоставляя идеи, изложенные в книге Беллами, и принципы, утвержденные Октябрем, мы лучше начинаем понимать ту атмосферу, в которой формировалась идеология большевизма и ее истоки. Россия – не Америка, но люди – они остаются одними и теми же, независимо от того, на каком континенте живут. И далеко не только Маркс был главным наставником идеологов большевизма, что бы они сами ни утверждали.

Так же, как и у Беллами, идеология большевизма декларировала ликвидацию частной собственности и замену рынка системой распределения. А идея трудовых армий, как мы теперь видим, она родилась задолго до Октября. Но попытка ее реализации привела не просто к казарме и подчинению личности государством, но к крови и геноциду.

Книга, выдержавшая пять изданий в дореволюционной России, не могла оставить равнодушной критическую мысль. Отклики на нее в целом были более чем доброжелательными. Среди критических работ мы встречаем и статью Н. Ф. Федорова. Любопытно, что он без какой-либо критики и даже комментариев принял многое: и идею трудовой армии, и уравниловку, и бесконфликтность общества будущего. Видимо, все это, как казалось Федорову, было вполне естественно ожидать в будущем обществе. Он восстал лишь против отсутствия общего дела, против идеала мещанского благополучия, проповедуемого автором: «Когда дамы поднялись из-за стола (в общей бесплатной столовой. – Н.М.), то они (мужчины. – Н.М.) еще долго сидели, попивая вино и куря сигары (тоже бесплатные. – Н.М.)». Ради этих ли бесплатных сигар стоило перестраивать в течение целого столетия общество? – Вот, что волновало Федорова.