Как далеко до завтрашнего дня… Свободные размышления 1917–1993. Вехи-2000. Заметки о русской интеллигенции кануна нового века

Основной труд философа, который к этому времени уже был опубликован, так и назывался: «Общее дело». Как и все русские космисты, Федоров рассматривал человечество как естественную часть Вселенной, но часть, наделенную Разумом и Волей. И благодаря этому – огромными возможностями воздействия на окружающий мир. Всей своей силой человечество обязано воспользоваться, для того чтобы обеспечить гармоничное развитие человека и природы, перевести конфронтацию человека и природы в доброе содружество. Установление такой гармонии Федоров и считал общим делом всего человечества. Правда, этот процесс он называл покорением природы, но вкладывал в него тот же смысл, который мы сегодня придаем термину «коэволюция человека и природы»: направленное развитие природы и общества, обеспечивающее их общий прогресс.

Следует, однако, заметить, что достижение гармонии человека и природы он еще не считал самоцелью. Оно необходимо не только для выживания рода человеческого на грешной Земле. Оно призвано обеспечить воскрешение умерших людей. И в учении Федорова речь идет не о христианском «воскрешении души», а о физическом воскрешении! И к этому, по мнению Федорова, люди должны готовиться загодя. Вряд ли стоит обсуждать подобный тезис. Он лежит за пределами не только науки, но и религии.

Но все-таки с современной позиции главное в учении Федорова – его рациональное содержание. А это – его утверждение о необходимости достижения гармонии во взаимоотношениях Природы и Человека при соответствующем его поведении. В понимании смысла этого утверждения Федоров гораздо ближе к Вернадскому, чем к Тейяру де Шардену. Последний полагал, что слияние Человека и Природы произойдет неизбежно: оно не зависит от воли и действия людей. Федоров же говорил о том, что установление «нормальных» отношений Человека и Природы потребует гигантских усилий всего человечества. Без подобного общего дела гармония, а следовательно, и будущность рода человеческого невозможны.

Так вот, Федоров в своей статье обрушивается на то бездумное и безыдейное существование, на жизнь во имя приятного отдыха еще в цветущем сорокапятилетнем возрасте, которое Беллами выдает в качестве идеала, к которому и должно стремиться человечество. В отличие от Беллами, Федоров считает, что главной особенностью общества будущего и будет его стремление справиться с «общим делом», силы общества будут направлены на постепенное преодоление кризиса во взаимоотношениях между Человеком и Природой. Не мещанское благополучие, когда человек, окончив обязательное служение в трудовой армии, получает право предаваться «приятному отдыху» в свое удовольствие, как об этом пишет Беллами. Нет, по мысли Федорова, жизнь человека и впредь будет наполнена трудом и борьбой за успех общего дела.

* * *

Итак, книга Беллами нам показывает тот идеал общественного устройства, который, видимо, был не очень далек от распространенного тогда идеала общества будущего. Может быть, это был даже некоторый «предел стремлений» либерально мыслящей интеллигенции. Потому-то он и привлек внимание читающей публики и заслужил ее расположение. Вероятно, без больших натяжек мы имеем право назвать этот идеал коммунизмом или вариантом коммунистического общества. Не социалистического, а именно коммунистического. В самом деле, так же как при коммунизме, в обществе «золотого века» нет классов, нет противоречий между людьми – свобода каждого обеспечивает свободу всех, нет собственности, торжествует планомерность производства, обеспечивающая всех «по потребностям». И, наконец, от каждого требуется работа «по способностям». Не такие ли идеалы принесли нам первые годы революции, которые определяли нашу жизнь на протяжении трех поколений? Разве не таким же представлялся правоверным большевикам «золотой век» человечества, правда, после того, как «мы мировой пожар раздуем» и разрушим все до основания? В отличие от Беллами, который полагал, что переход к новому обществу совершится безболезненно, ибо «…только глупец не способен понять всех благ, которые несет каждому».

Разве и нашим идеалом не было полное подчинение личности государству? Не обществу, а именно государству, точнее, группе людей, которая присвоила себе право говорить от имени народа и знать, что каждому человеку надо, знать лучше, чем знает это сам человек.

Теперь мы уже видим, к каким трагедиям приводит следование подобным идеалам. Трагедии порождаются не нациями, не народами, а самой структурой системы, воплотившей подобные идеалы. И где бы они ни утверждались, лилась кровь, угнеталось человеческое достоинство, народы начинали отставать в своем развитии, и материальном и духовном.

Сегодня мы знаем, сколь утопичны структуры «золотого века», описанные в романе Беллами: их нельзя реализовать в принципе, ибо человек остается человеком, со всеми своими страстями и помыслами. Но мы знаем и больше – структуры подобного рода неизбежно вырождаются в тоталитаризм, диктатуру, влекут за собой кровь и угнетение личности. Такова наша практика – главный критерий истины, как это утверждает философия марксизма.