Как далеко до завтрашнего дня… Свободные размышления 1917–1993. Вехи-2000. Заметки о русской интеллигенции кануна нового века

В течение тех двух-трех месяцев, которые понадобились редактору для подготовки рукописи к печати, произошли события чрезвычайной важности: произошла еще одна катастрофа. Я думаю, что история не знает случая, чтобы президент расстрелял собственный парламент. При этом погибло несколько человек, лично мне знакомых. Погиб только что окончивший Физтех романтически настроенный мальчик, он погиб около костра, застреленный омоновцем. Была убита студентка второго курса – девочка шла домой и погибла от пули снайпера, стрелявшего с крыши дома. Погиб и один талантливейший режиссер петербургской студии научно-документальных фильмов, рискнувший сделать несколько натурных кадров.

Ужас состоял в том, что стреляли друг в друга бывшие единомышленники, еще два года назад стоявшие рядом. И так же, как катастрофа распада Великого Государства, происшедшее в начале октября девяносто третьего имело в своей основе борьбу за власть и личные амбиции. О судьбе России, о том, какое значение будет иметь расстрел «Белого дома» для будущего нашей страны, никто не сказал ни слова. Значит, смуте на Руси не видно конца.

Как и многие, я – сторонник крепкой президентской власти. И было время, когда она могла состояться: народу были нужны слова надежды, слова, в которые народ бы поверил. И люди ждали этих слов. Они в нужное время произнесены не были.

Теперь мы живем уже в другой стране…

Москва. 1989 г. – 07.10.1993 г.

Приложение. Из подготовленного к американскому изданию 1999 г.

Глава XV. Надо научиться жить по-новому

Начало разговора

Прошло уже более пяти лет с момента выхода первого издания этой книги. Начав ее писать для моих близких и для себя как своеобразную форму отдыха и ухода от повседневных тягот, я в какой-то момент понял, что постепенно получается нечто большее, чем было задумано. Возникал своеобразный документ. Это не только рассказ о своей жизни – ее радостях и горестях и о своей деятельности. Книга показывает на самом деле весьма нетривиальную судьбу той части русской интеллигенции, которая приняла эстафету от предыдущего поколения, прежде всего от своих родителей – представителей старой русской технической интеллигенции. И в этом смысле моя судьба достаточно типична для довольно большого слоя людей и служит иллюстрацией для одной из граней жизни нашей страны, которая не очень освещалась печатью. И, может быть, именно поэтому может представить интерес для широкого круга читателей.

* * *

Всех людей социального круга, к которому я себя относил, отличала удивительная жизнестойкость. И я бы не побоялся сказать, что она определялась настоящей преданностью своей стране, унаследованной от родителей. Это, наверное, тоже было впитано нами вместе с молоком матери. Уж столько бед свалилось на голову моего поколения, что, казалось, они должны были бы раздавить всех нас. Аресты и уничтожение семей, тяготы войны, которые легли на наши плечи, в течение долгого времени социальная второсортность, пережить которую было очень и очень непросто. Наконец, тривиальная нищета… И большинство из нас все это сумело пережить и продраться сквозь дебри XX века. И не просто пережить, но не потерять веру в Россию, точнее, в Советский Союз, который под новым названием сохранил нашу Родину – Россию. Я бы мог рассказать о многих судьбах, подтверждающих мое представление об этом слое русских людей.

Вот, например, еще одна «типичная» биография человека, принадлежащего к тому же кругу русской интеллигенции.

Мой сокашник по университету Георгий Евгеньевич Джемс-Леви, мой ровесник – рождения 1917 года, талантливый математик, геометр. В 1942 году, будучи командиром роты или взвода под Ленинградом, он попадает раненым в плен. Слава богу, к финнам, а не к немцам. В 1943 году его освобождают из плена, и он снова на фронте. Теперь уже под Кенигсбергом. Где-то недалеко от тех мест, где и я был в то время. Он снова ранен. Но теперь ему уже ампутируют ногу – к строевой службе он больше негоден. В госпитале он знакомится с Катей – девушкой-связисткой, которой тоже отняли ногу: она подорвалась на мине. Они прожили вместе долгую жизнь – Катя скончалась в прошлом году. У них трое детей, пять внуков и семь правнуков (Юра всегда любил простые числа). Он не стал академиком, но, защитив кандидатскую диссертацию, всю жизнь проработал доцентом кафедры математики Липецкого политехнического института и был одним из самых уважаемых преподавателей. Он и до сих пор работает, когда позволяет здоровье, и это на девятом десятке лет жизни! Недавно он мне прислал статью по проективной геометрии, с которой связывает большие надежды на дальнейшие исследования.