Читаем Как говорить правильно: Заметки о культуре русской речи полностью

Какая из этих строчек лучше?

Все дрянь! Почему?

Первая строка фальшива из-за слова «Сережа». Я никогда так амикошонски не обращался к Есенину, и это слово недопустимо и сейчас, так как оно поведет за собой массу других фальшивых, не свойственных мне и нашим отношениям словечек: «ты», «милый», «брат» и т. д.

Вторая строка плоха потому, что слово «бесповоротно» в ней необязательно, случайно, вставлено только для размера: оно не только не помогает, ничего не объясняет, оно просто мешает. Действительно, что это за «бесповоротно»?! Разве кто-нибудь умирал поворотно? Разве есть смерть со срочным возвратом?

Третья строка не годится своей полной серьезностью... Почему эта. серьезность недопустима? Потому, что она дает повод приписать мне веру в существование загробной жизни в евангельских тонах, чего у меня нет,— это раз, а во-вторых, эта серьезность делает стих просто погребальным, а не тенденциозным,— затемняет целевую установку. Поэтому я ввожу слова «как говорится»[30].

Высоким образцом предельно точного использования слова останутся в истории русской речи произведения В. И. Ленина, у которого нужно учиться совершенному речевому мастерству, точности и ясности речи.

СЛОВА-КОНКУРЕНТЫ

В русском литературном языке нашего времени многие и многие слова объединяются в большие или меньшие по объему «ряды» — сходством, близостью, а иногда почти тождеством своих значений. Кому, в самом деле, неизвестно, что слова работа, труд, занятие или замечательно, прекрасно, превосходно, отлично, изумительно, или плетется, бредет, идет, вышагивает, выступает сходны или близки друг другу по семантике? В нашем языке много словарных «рядов» (каждый из них содержит в себе от двух до десятка и более слов), опирающихся на близость или сходство словесных значений,— и это говорит о большом богатстве языка. Ведь это значит, что мы можем очень точно и тонко определять и называть предметы, явления, качества, свойства, действия, состояния материального мира, а также внутренние переживания, чувства, настроения и мысли человека. Однако слова, входящие в тот или иной из таких «рядов», становятся часто «конкурентами» в сознании говорящего или пишущего. Человек сталкивается с необходимостью выбирать из двух или нескольких слов, «конкурирующих» друг с другом, лишь одно слово, наиболее нужное для выражения определенной мысли или чувства. Понятно, что такую задачу быстро и правильно решает лишь тот, кто очень хорошо знаком с богатейшим словарным запасом родного языка, причем знаком не по описаниям, а на практике, т. е. может употреблять в силу выработавшегося навыка очень большое число слов и выражений.

Таким образом, соблюдение требования точности речи в очень большой степени зависит от хорошего знания (теоретического и практического) самих словарных «рядов». Часть из них принято называть синонимическими, а соответственно слова, входящие в синонимический ряд,— синонимами. Будем называть интересующие нас слова (синонимы или близкие к синонимам) взаимозаменяемыми словами. Такое название возможно потому, что нам часто «хочется» вместо одного из таких слов употребить другое, причем, в зависимости от произведенного нами выбора, точность выражения мысли либо возрастает, либо уменьшается.

Современный русский литературный язык располагает несколькими разрядами взаимозаменяемых слов, имеющими особые для каждого разряда признаки.

АБОНЕНТ ИМЕЕТ АБОНЕМЕНТ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Второй том «Очерков по истории английской поэзии» посвящен, главным образом, английским поэтам романтической и викторианской эпох, то есть XIX века. Знаменитые имена соседствуют со сравнительно малоизвестными. Так рядом со статьями о Вордсворте и Китсе помещена обширная статья о Джоне Клэре, одаренном поэте-крестьянине, закончившем свою трагическую жизнь в приюте для умалишенных. Рядом со статьями о Теннисоне, Браунинге и Хопкинсе – очерк о Клубе рифмачей, декадентском кружке лондонских поэтов 1890-х годов, объединявшем У.Б. Йейтса, Артура Симонса, Эрнста Даусона, Лайонела Джонсона и др. Отдельная часть книги рассказывает о классиках нонсенса – Эдварде Лире, Льюисе Кэрролле и Герберте Честертоне. Другие очерки рассказывают о поэзии прерафаэлитов, об Э. Хаусмане и Р. Киплинге, а также о поэтах XX века: Роберте Грейвзе, певце Белой Богини, и Уинстене Хью Одене. Сквозной темой книги можно считать романтическую линию английской поэзии – от Уильяма Блейка до «последнего романтика» Йейтса и дальше. Как и в первом томе, очерки иллюстрируются переводами стихов, выполненными автором.

Григорий Михайлович Кружков

Языкознание, иностранные языки
214 ключевых иероглифов в картинках с комментариями
214 ключевых иероглифов в картинках с комментариями

В книге представлены 214 ключевых иероглифов, составляющих «Таблицу ключевых знаков», в соответствии с которой иероглифы систематизированы в японских и китайских словарях. По аналогии с древнекитайскими словарями ключевые знаки в книге распределены на шесть смысловых групп. Практический опыт многих людей, начинающих изучение китайского и японского языков, показывает необходимость запоминания не только формы самого ключа, но и его порядкового номера, что значительно ускоряет поиск искомого иероглифа в словаре. Рассмотрение отдельных иероглифов в связи с их древними формами и способами образования помогает не только в их запоминании, но и в выявлении связи с другими знаками письма, что способствует освоению языка в целом. Книга может быть полезна всем начинающим изучать японский или китайский язык.

Алексей Павлович Мыцик

Языкознание, иностранные языки