Как я написал Конституцию эпохи Ельцина и Путина

Когда я слышу об очередной, ну очень срочной необходимости поправить действующую Конституцию, немедля вспоминается перл незабвенного Виктора Степановича Черномырдина: «У кого руки чешутся — чешите в другом месте…» Абсолютно прав!

Все кому не лень пишут новую Конституцию. Причем буквально с 12 декабря 1993 года. Наверное, это у нас такая черта характера — не размениваться на мелочи, сразу браться за большое, в глобальном масштабе.

Чуть что: «Даешь новую Конституцию!» С одной стороны, в правовом плане мы совершенно нигилистическое государство. С другой стороны, у нас какая-то святая вера в то, что с помощью перемены букв в тексте Конституции можно изменить нашу жизнь. Плохая погода, муж к соседке ушел, лампочка в подъезде перегорела — надо переписать Конституцию. Вот каждый раз хочется спросить: «А для начала лампочку ввернуть не пробовали?»

Особенно такие приступы по части поправить Конституцию обостряются с каждым новым президентским циклом. Помнится, я долго не мог найти поддержку своему проекту по празднованию двадцатилетия Конституции. Мне твердили: ну куда ты торопишься, а вдруг президент Конституцию поменяет? Весь 2012 год выжидали, что Путин скажет. А когда президент ничего не поменял, так потом сразу несколько оргкомитетов по празднованию появились.

Даже Председатель Конституционного суда Валерий Дмитриевич Зорькин^{54} последние годы твердил о «точечных поправках». А ведь ему по должности нужно защищать Конституцию в том виде, как она есть.

По его мнению, система власти оказалась не сбалансирована — как между законодательной и исполнительной ветвями, так и между центром и регионами. Вдобавок президентская администрация сильно влияет на правительство.

Диагноз-то он поставил, может, и правильный, а вот рецепты предложил неправильные. В действующей Конституции имеются все необходимые инструменты и лекарства для лечения любых «болезней». Если кто-то считает, что президентская администрация сегодня вместо правительства рулит, то примите федеральный конституционный закон об администрации. Он предусмотрен Конституцией. Когда принимается такого рода акт, то это ведь не только фиксация фактических полномочий. Это скорее не повышение статуса, а его ограничение. Создание баланса прав и ответственности, создание четких границ, правил и процедур.

Или взять федеральный конституционный закон о правительстве. Не меняя ни одной буквы в Конституции, у нас можно с воскресенья на понедельник создать правительство парламентского большинства. Просто ввести новую политическую традицию, новый конституционный обычай, когда, начиная с ближайших парламентских выборов, президент будет представлять кандидатуры на должность премьера только от той партии, которая получит большинство мест. Или от коалиции, которая в сумме дает большинство.

И чтобы это сработало, поправлять ничего в Конституции не надо. Достаточно внести точечные изменения в закон о правительстве и в регламент Государственной думы.

Я постоянно повторяю одно: прежде чем менять и править, нашу уже существующую Конституцию надо по-настоящему реализовать. Там заложены все необходимые инструменты для решения самых актуальных задач. И для новых политических традиций. И для объединения субъектов федерации, и для принятия новых.

Возвращение Крыма и Севастополя, образование Пермского края и так далее — всё ведь сделано по лекалам, которые прямо имеются в Конституции.

Зачем создавать турбулентность и хаос, ломая Конституцию? Ради чего? Ради новых задач? Изучите сначала, что имеется в действующем Основном Законе. Можно все задачи, которые назрели, решать с помощью имеющихся механизмов и решений Конституционного суда.

Я хочу, чтобы все поняли, что наша Конституция — это живой организм. Это образ желаемого будущего. И не надо в базовый текст тащить разные мелочи.

Если мы не каждый день соблюдаем библейские заповеди, это же не означает, что надо каждый раз Библию переписывать. Это означает, что нам надо над собой работать.

Что значит — Конституция как живой организм?

Вот есть основной текст — 137 статей. Есть больше 90 федеральных конституционных законов, прямо предусмотренных Конституцией. Есть больше сотни решений Конституционного суда, которые имеют отношение к трактовке либо самого текста Конституции, либо разъясняют правовые позиции Конституционного суда. Таким образом, наш Основной Закон живет и постоянно развивается. Его надо видеть во всей этой совокупности.

Я точно знаю, что любое заявление о подготовке новой Конституции — это политический риск. Особенно если налицо какой-то социальный или экономический кризис. Ведь в то время, когда Конституционное собрание будет готовить новый текст, страна фактически окажется без надежной власти. Если ситуация стабильная, то, возможно, никто этого не заметит. Сидят юристы и чего-то там пишут. Но если какие-то потрясения, то никому бы не пожелал жить в такое время.