Как я отыскал Ливингстона

Мы прибыли в Зивани после четырех с половиною часов пути от того места, где произошла сцена, которая чуть-чуть не перешла в кровавую стычку. В Зивани или «озере» не было ни капли воды до тех пор, пока пересохшие языки моих людей не подсказали, что необходимо углубиться в землю, чтобы добыть воды. Углубление было вырыто в сухом дне посредством длинных, остроконечных палок. Вырывши яму глубиною в шесть футов, землекопы заметили несколько просочившихся с боков ее капель грязной воды, которую они жадно выпили, чтобы облегчить свою невыносимую жажду. Некоторые добровольно отправились с ведрами, тыквами и манерками на юг к заброшенной прогалине, называемой в Укамби «Тонгони» и по прошествии трех часов возвратились с большим запасом хорошей и чистой воды.

В час и тридцать минут мы прибыли в Тонгони или покинутую поляну Вокамби. Здесь мы увидели три или четыре сожженные деревни и опустошенные поля — следы пребывания варуга-руга Мирамбо. Те из жителей, которым удалось спастись от грабежа и полнейшего разрушения цветущего селения, эмигрировали на запад от Угары. Большие стада буйволов удовлетворяют теперь жажду в озере, снабжавшем водою деревни Укамба.

Медовые кукушки весьма часто попадаются в лесах Уконго; они издают громкое и резкое щебетание. Вакононгцы умеют пользоваться их указаниями для отыскивания меда, накопленного пчелами в дуплах больших деревьев. Вакононец Дейли, присоединившийся к моему каравану, принес мне огромное количество сотов с превосходным белым и красным медом. В красном меде содержится обыкновенно большое количество мертвых личинок, но мои обжорливые спутники мало обращали на это внимания. Они съедали не только пчел, но значительную часть воска. Лишь только медовая кукушка завидит путешественника, тотчас же издает ряд резких криков, начинает порхать с ветки на ветку, перелетает потом на другое дерево, повторяя при этом свой зов. Туземец, зная привычки этой маленькой птички, не колеблясь следует за ней; но, быть может, он идет слишком медленно для своего нетерпеливого путеводителя, тогда птичка возвращается назад, торопя его своими громкими, нетерпеливыми криками, затем быстро бросается вперед, как бы желая показать, как скоро можно достигнуть до запаха мёда; это продолжается до тех пор, пока они не дойдут до сладкого сокровища. Туземец подкуривает улей и забирает мед, причем птичка слетает к нему и своим торжествующим щебетанием как бы говорит двуногому, что без ее помощи ему никогда не найти бы меду.

Бычачьи оводы и цеце чрезвычайно докучали нам на пути по причине многочисленных стад дичи в окрестностях.

9-го октября мы сделали длинный переход по направлению к югу и разбили лагерь среди роскошной рощи. На пути ощущался большой недостаток в воде. Бамримы и Ваниамвези не способны долго выдерживать жажду. Когда вода находится в изобилии, то они пьют её у каждого ручья или озера; когда же её мало, как, например, было в пустыне Маронга и Мадунга Мкали, то совершаются длинные послеполуденные переходы. Впрочем, предварительно наполняются водою тыквы, чтобы дать людям возможность дойти до воды к следующему дню. Селим никогда не мог выносить жажду. Каково бы ни было количество драгоценной жидкости, которую он нес с собою, он всегда выпивал её до прихода на ночлег, так что ночью ему всегда приходилось страдать от жажды. Кроме того, он подвергал свою жизнь опасности тем, что пил воду из каждой грязной лужи, и не далее как сегодня он жаловался на кровавый понос, который я счел незначительной дизентериею.

В течении этих переходов, с самого нашего выступления из Угунды, любимым разговором вокруг сторожевых костров были ва-руга-руга и их жестокости и возможность встречи с этими жителями лесов. Я вполне убежден, что внезапное появление полудюжины воинов Мирамбо обратили бы в бегство весь наш караван.

Мы достигли Марефу на следующий день после короткого трехчасового перехода. Здесь мы встретили посольство к южным ватутам от арабов Унианиембэ, предводительствуемое Гассаном Мзегуха. Этот храбрый предводитель и искусный дипломат стоял здесь уже несколько дней по причине войн и слухах о них в лежащих перед ним землях. Говорили, что Мбого, султан области Мбого в Увононго воевал с братом Манва Сера, а так как Мбого была обширная область Укононго, отстоявшая всего на два дня пути от Марефу, то старый Гассан не решился идти далее, опасаясь быть запутанным в эту войну. Он и мне советовал остановиться, так как невозможно было идти далее, не вмешиваясь в эти неурядицы. Я сказал ему, что намерен продолжать свой путь, будучи готов на все, и любезно предложил ему сопровождать его до границы Уфипы, откуда он может спокойно и безопасно продолжать свой путь до ватутцев, но он отклонил мое предложение.