Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 4

«СВОБОДА. ЖИЗНЬ», — вывел он в воздухе. — «ЖИЗНЬ. СВОБОДА»

— Серьёзно? Так с этого и надо было начинать.

«ФАХАР ОШИБСЯ. СТРАХ. ИСПЕПЕЛЕНИЕ. ПРОШЛАЯ ВСТРЕЧА»

— Знакомство было паршивым, факт. С тебя, к слову, моя экипировка.

«ФАХАР ВЕРНЁТ. СТРАХ. НЕВОЗМОЖНОСТИ ПЕРЕГОВОРОВ»

— Да, я сперва не хотел говорить, — признался я. — Но сейчас здорово устал. Если дело можно решить без большой драки — отлично. Учти, хочешь жить — будешь слушать меня и Литу.

«ФАХАР ГОТОВ. ОБСУЖДЕНИЕ. ВНИМАНИЕ»

— Тогда подожди тут.

Не стоило давать ифриту больших послаблений — он всё ещё оставался тираном, что для развлечения похищал и порабощал людей. Но если ему удалось запихнуть свою гордыню куда подальше хоть на пять минут — это не худший знак.

Я с некоторым трудом вырвался из мягких объятий кресла и отправился назад, к напрягшимся в ожидании Лите, Альжалид, Яну и Аве. Завидев облегчение на моём лице, все немного расслабились — кроме марид. Я успокаивающе взмахнул рукой.

— Всё нормально, сегодня замеса не будет. Сейчас поставим ему условия, затем возьмём клятву со всех причастных джиннов. Понадобятся месяцы, чтобы здесь всё восстановить и упорядочить, но если как следует постараться…

Мне не удалось договорить примирительный монолог. Не дали. Кожа Альжалид покрылась тонкой морозной коркой, и в следующий миг ледяной двойник взорвался, окатив меня, Литу и дракончиков дождём острейших осколков.

Секунды многократно растянулись, время замедлило ход, моё сердце ухнуло вниз. К счастью, осколки не могли причинить вред детям Эргалис, а Лита успела закрыться колдовским щитом из белоснежной паутины. Я стоически перенёс свою порцию ледяного града и развернулся как раз чтобы увидеть, как всё летит в тартарары.

Альжалид, что ещё недавно жаловалась на нехватку сил, возникла из воздуха за спиной Фахара, с перекошенным от ненависти лицом, вскидывая копьё из невозможно-синего льда. Её манёвр удался — по крайней мере, частично. Пока великан оборачивался, он получил три раны — в плечо, шею и грудь. Марид замахнулась для четвёртого удара, но ледяное копьё на полпути встретил и отразил ятаган из оранжево-чёрного пламени.

Ифрит был ранен, но явно не планировал поднимать лапки в воздух и дать превратить себя в решето. Из дымящихся сквозных отверстий в его теле медленно вытекала чёрная жидкость, напоминающая нефть. Загнутый меч в его правой руке словно жил своей жизнью, раз за разом не давая смертоносному острию добраться до цели. Левая рука Фарада вспыхнула, объятая огнём, и Альжалид с проклятием отшатнулась от магического хлыста, что едва не обвил её за шею. Следующий удар хлыста настиг её в воздухе, но лишь для того, чтобы взорвать очередного ледяного двойника. Ифрит взревел, извергая изо рта поток чёрного пламени вокруг себя, обращая в прах ковры, кресла, диваны и накрытые столики.

Мои крики, просьбы остановиться и откровенные угрозы разбушевавшиеся джинны попросту пропускали мимо ушей. Что делать, вмешаться лично и угодить меж двух огней? Пристрелить обоих? Дать им самим закончить начатое?

— Мне стоило догадаться, — тихонько сказала Лита. — Стоило предупредить вас.

— Скорее это мой косяк, — буркнул я. — Надо было связать её клятвой как только она сдалась.

— Альжалид бы нарушила клятву. Открылась возможность ударить в спину заклятого врага — ни один джинн не упустит такого.

— Минутку, а что насчёт крови, вскипающей в жилах? Души, обречённой на вечные муки?

— Это всё потом… потом, когда настигнет расплата. А сперва — лишь бесконечная ярость и сладость мести.

— Они же сражаются уже сотню лет и всё без толку! Сейчас что, особенный момент?

— Раньше их не загоняли в угол…

Я не знаю, в какой момент адская машина Фарада пришла в движение. Может, это произошло в начале боя, а может и позже — когда фигуры ифрита и марид фактически обратились в два живых смерча, чёрно-оранжевый и пронзительно-синий. Может, механизму понадобилось время, чтобы раскочегариться, а может это произошло внезапно. В любом случае, грохот немедленно затопил полуразрушенное помещение, пламя громадной печи торжествующе взревело. Первый мешок с книгами отцепился и отправился в раструб, заставив меня скрежетнуть зубами от злости. В первую очередь — злости на самого себя. Отвлёкся на битву джиннов и совершенно забыл, что надо спасать книги, пока представилась возможность.