Как я стал собой. Воспоминания

Я лечил пациента с язвенным колитом и попросил Дона Джексона быть моим котерапевтом на нескольких семейных сеансах. Вместе мы опубликовали работу о наших открытиях. Весь следующий год я вел терапию с несколькими семьями, но в итоге решил, что для меня интереснее индивидуальная и групповая работа. С тех пор я семейной терапией не занимался, хотя часто рекомендую ее своим пациентам.

Еще одним членом Института психических исследований был Грегори Бейтсон, прославленный антрополог и один из теоретиков, создавших концепцию двойного послания и разработавших соответствующую теорию возникновения шизофрении. Бейтсон был выдающимся рассказчиком и каждый вторник по вечерам устраивал у себя дома открытые дискуссии. Я часто присутствовал на этих вечерах и от души наслаждался ими.

Еще одной областью, интересовавшей меня в первые годы в Стэнфорде, была сфера «сексуальных расстройств». Я познакомился с этой сферой во времена ординатуры, когда работал с людьми, совершившими преступление на сексуальной почве, в Институте Патаксент. В Стэнфорде я регулярно по выходным работал с совершившими правонарушения в сексуальной сфере заключенными в государственной больнице Атаскадеро. И в следующие несколько лет не раз встречался в своей практике с пациентами, которые были вуайеристами, эксгибиционистами или имели какую-то иную форму сексуальной компульсии или обсессии.

Я часто консультировал геев, проблемы которых, как кажется в ретроспективе, возникали главным образом из-за отношения к ним в обществе. Однажды я проводил в Стэнфорде клинический разбор моей работы с этими пациентами, и сразу после этого Дон Лауб, пластический хирург с кафедры хирургии Стэнфорда, спросил, не соглашусь ли я побыть консультантом в запускаемой им новой программе с участием ряда пациентов-транссексуалов, подавших запрос на хирургическую смену пола. (Термина «трансгендер» тогда еще не существовало.) В то время такие хирургические операции в Штатах не проводили – пациенты, желавшие сменить пол, уезжали на операцию в Тихуану или Касабланку.

За следующие пару недель хирургическое отделение направило ко мне около десяти пациентов на предоперационную диагностику. Ни у одного из них не было серьезных психических расстройств, и я был поражен глубиной и силой их мотивации к смене пола. Большинство из них были бедны и годами работали, чтобы накопить на операцию. Все они анатомически были мужчинами, которые желали стать женщинами: хирурги тогда еще не проводили более трудных операций по превращению женщины в мужчину.

Хирургическое отделение привлекло социального работника, женщину, чтобы та вела предоперационную группу обучения женскому поведению. Я присутствовал на одном занятии, в ходе которого пациенты сидели у барной стойки, а инструктор скидывала им на колени монетки и учила расставлять ноги, чтобы поймать монеты юбкой, вместо того чтобы рефлекторно смыкать, как делают мужчины.

Этот проект намного опережал свое время, но через пару месяцев столкнулся с проблемами: один из пациентов после операции стал танцовщицей, выступавшей в ночных клубах без трусов и широко рекламировавшей себя как творение Стэнфордского госпиталя, а другой попытался подать на госпиталь в суд за тяжкие телесные повреждения после того, как ему удалили мужские гениталии. Проект был закрыт, и прошло много лет, прежде чем в Стэнфорде стали снова проводить такие операции.

Первые пять лет, проведенные моей семьей в Пало-Альто – с 1962 по 1967-й, – совпали с началом ряда общественных движений: за гражданские права, антивоенного, хиппи и битников. Все они расходились по свету из района залива Сан-Франциско. Студенты в Беркли положили начало Движению за свободу слова, сбежавшие из дома подростки собирались в группы в районе Хейт-Эшбери в Сан-Франциско. Но в Стэнфорде, в пятидесяти километрах от него, все оставалось относительно спокойно.

В этом районе жила Джоан Баэз[24], и как-то раз Мэрилин шла рядом с ней на антивоенной демонстрации. Моим самым ярким воспоминанием о том периоде стало посещение многолюдного концерта Боба Дилана в Сан-Хосе, где Джоан Баэз неожиданно поднялась на сцену, чтобы исполнить несколько песен. Я на всю жизнь стал ее поклонником и много лет спустя был счастлив потанцевать с ней после одного из ее выступлений в кафе.

Как и все остальные, в 1963 году мы были сражены известием об убийстве Джона Кеннеди. Оно вдребезги разбило иллюзию, что на нашу мирную жизнь в Пало-Альто никак не повлияют беды внешнего мира. В тот год мы купили свой первый телевизор, чтобы увидеть события, окружавшие гибель Кеннеди, и мемориальные службы. Я всячески избегал любых религиозных убеждений и практик, но в данном случае чувство единения и ритуалы потребовались Мэрилин, и она повела наших двух старших детей – Ив, которой тогда было восемь, и семилетнего Рида – на религиозную службу в Стэнфордской мемориальной церкви.

Семейный портрет, ок. 1975 г.