Как художники придумали поп-музыку, а поп-музыка стала искусством

Из детских воспоминаний Пола возник причудливо-провинциальный, слегка меланхоличный образ, центральное место в котором (довольно уместно) заняли часы. «Я делал множество рисунков, как нас с почестями представляют лорду-мэру, а вокруг куча наших друзей», – вспоминает Маккартни. Он также составил список кумиров группы и людей, оказавших влияние на каждого участника. «У нас был большой список героев; может быть, они все могли бы быть в этот момент среди толпы!» Затем он показал рисунки Роберту Фрейзеру, которому безоговорочно доверял в вопросах художественного вкуса. «Одна из идей, которыми мы руководствовались, заключалась в том, что на обложке должны появиться наши двойники, – продолжает Пол. – Там должны быть мы, но одетые как альтер эго. Мы должны были позировать с чем-то вроде цветочных часов – типа тех, что можно встретить в городках на севере Англии. Роберт Фрейзер, выслушав меня, ответил: „Ну что ж, это действительно амбициозно, вам потребуется кто-нибудь действительно хороший – вам нужно найти кого-то из мира изящных искусств“. И он привлек одного из знакомых художников, Питера Блейка». Маккартни познакомился с Блейком и создающей мягкие скульптуры художницей Дженн Хаворт (на тот момент женой Блейка), и его задумка начала обретать форму.

Итоговое изображение, увидевшее свет 30 марта 1967 года, стало не только воплощением личных воспоминаний The Beatles, но и обобщенной памятью послевоенного поколения беби-бумеров. С помощью картонных фигур «героев» Блейк создал плоское двухмерное пространство, а Хаворт вручную раскрасила черно-белые увеличенные фотографии и создала тряпичные чучела для композиции – важные дополнения, которые часто оставляют без внимания. Выбор такого сюрреалистичного, непочтительно ностальгического стиля и изображения, и музыки во многом был обусловлен абсурдом арт-колледжа, присущим «Шоу болванов» Спайка Миллигана, искаженной викториане Брюса Лейси и The Alberts, Айвору Катлеру, The Bonzos и – сугубо с точки зрения музыкальных амбиций – смелым, замахнувшимся на высокие концепции The Mothers of Invention. Обложка переводила текстовые отсылки с альбома «Freak Out!» на язык визуальных образов – и игра становилась более запутанной, требующей больше познаний. Среди персонажей на обложке встречаются как представители авангарда и высокого искусства, такие как Штокхаузен и Обри Бёрдсли, так и известные каждому герои, вроде Тони Кёртиса и Белоснежки, и это подчеркивает, что психоделия произошла из поп-арта.

Важнее всего то, что и содержание, и оформление «Sgt. Pepper» совершенно затмили все предыдущие музыкальные работы «для посвященных» в смысле влиятельности и популярности, продержавшись полгода наверху британского чарта и пятнадцать недель – на первом месте в американском топе. Феноменальные продажи означали, что «живой коллаж» Блейка и Хаворт рассматривали миллионы людей; это побудило арт-критика Лоренса Эллоуэя заявить, что «когда искусство множится в таком объеме, оно само становится поп-культурой». Заппа незамедлительно высмеял мгновенно ставший поп-иконой альбом – отчасти для того, чтобы сохранить дистанцию и подчеркнуть собственное отличие от этого внезапного нового мейнстрима. Однако если это было попыткой иконоборчества, то она провалилась. Созданная Кэлом Шенкелем обложка к альбому «We’re Only In It For The Money» (1967) лишь способствовала дальнейшей канонизации величайшего культурного достижения The Beatles.

В коллаже на обложке «Sgt. Pepper» виден самодельный свитер The Rolling Stones (надетый на тряпичную скульптуру Ширли Темпл), и это выглядело скорее злорадной шпилькой от победителя, чем жестом солидарности, как было задумано. The Stones пытались не отставать от ускоренного стилистического развития The Beatles, однако их альбом «Their Satanic Majesties Request» (1967) – работая над которым, они будто «продирались вслепую» – не смог достичь высокой отметки. The Rolling Stones больше интересовались блюзом и вечеринками свингующего Лондона, и в этом, как Кит любил напоминать Джону, они преуспели намного больше The Beatles. Роберт Фрейзер тоже отчасти принадлежал к модной «свингующей» компании; Ричард Гамильтон, который выставлялся в то время в галерее Groovy Bob, отметил это в названии произведения, которое стало известным живописным протестом против жесткого обращения с его друзьями со стороны судебной системы и прессы после их задержания за хранение наркотиков в 1967 году. Это произведение – картина «Беспощадный Лондон 67» («Swingeing London 67», 1968) – содержало открытый вызов, а его название было, пожалуй, одним из самых продуманных каламбуров[13] во всей истории искусства. К тому же, использовав – вполне в духе поп-арта – газетный снимок, где Фрейзер и Джаггер закрывают лица от вспышек камер папарацци, Гамильтон метко указало на буквально заискрившуюся в эпоху Лета любви связь между поп-звездами и арт-дилерами, художниками и попом.