Как художники придумали поп-музыку, а поп-музыка стала искусством

Вдохновившись начесанными париками актеров «Свинины», Дэвид вскоре обрезал свои длинные хиппарские волосы, выкрасил их в красный цвет и взбил в пышную прическу «помпадур». Когда «The Man Who Sold The World» неожиданно хорошо приняли в Америке, прожженный менеджер Тони Дефриз почувствовал потенциал и оплатил менеджерскую компанию, чтобы продвинуть Боуи в Штатах. Ловко подойдя к экстравагантному пиару и продвижению андеграунда, Боуи немедленно нанял всю труппу «Свинины» в нью-йоркский офис. Ли Блэк Чайлдерс рассказывает, что однажды он похвалил новую песню, которую исполнял Боуи. «Правда же, хороша?» – ответил Боуи. Когда же ему указали, что он скопировал ее у Уэйна (позднее – Джейн) Каунти, Боуи ответил: «Всё, что у меня есть, я взял у других. Моя роль состоит в том, что я знаю, что нужно красть».

В следующей пластинке, «Hunky Dory» (1971), он продолжает осваивать все эти «украденные» веяния. На обратной стороне обложки, как до него делал Заппа и в какой-то мере The Beatles, Боуи упоминает тех, у кого он что-то позаимствовал. Таким образом рокер из арт-колледжа помещает себя в тот же пантеон признанных творцов (как правило, авангардистов), не только купаясь в лучах отраженной славы упомянутых музыкантов, но и демонстрируя свое эстетическое чутье и утонченное восприятие. Наряду с церемонной данью уважения Бобу Дилану, Энди Уорхолу и The Velvet Underground («v. u. white light»), у песни «Five Years» – которая копирует песню «Comme d’habitude» (то есть «My Way» Синатры) – стоит пометка «вдохновлена Фрэнки». Питер Доггетт, автор биографии Боуи, замечает, что главная тема «Honky Dory» – это «известность, зарождение славы от человека, который еще не стал звездой». И все-таки он уже играет роль звезды:

Обложка альбома, которая обыгрывала образ условной звезды, была одновременно ироничной и иконографической: Боуи пришел на фотосессию, прихватив с собой пачку портретов Марлен Дитрих, и выбрал из них один, чтобы фотограф Брайан Уорд повторил его.

Получившееся растушеванное изображение одновременное отсылает и к шелкографии Уорхола с портретами кинозвезд, и к мейнстримному гламуру кинематографической фабрики популярности, по отношению к которой портреты Уорхола сами по себе были отсылкой в стилистике кэмпа. Боуи использовал постмодернистскую идею о том, что присвоение музыки или визуального образа для художника важнее, чем создание с нуля.

Существует довольно невыносимая видеозапись момента, когда Боуи наконец встретился с Уорхолом в конце 1971 года. Она во многом передает феномен, который я бы назвал тошнотворной атмосферой ревнивой жажды внимания. Однако Боуи, хоть и выглядит отчаянно неловким, стоит на своем и даже вынуждает оператора запечатлеть его небольшую пантомиму. Среди присутствующих был и Аллен Миджетт, суперзвезда «Фабрики», однажды воплощавший самого Уорхола с разрешения последнего. Миджетт попросил Боуи, самого последнего, «довольно одинокого» предмета «Кинопроб» Уорхола, определить себя. Длинноволосый англичанин в широкополой шляпе и широчайших брюках – «оксфордских мешках» – сообщил, что он «станет величайшей рок-н-ролльной дрэг-звездой в мире». Прежде чем уйти, Боуи дал Уорхолу пластинку «Hunky Dory». Это была отсылка к обмену между Кеном Питтом и Лу Ридом, состоявшемуся почти пятью годами ранее: «белый свет v. u., возвращаемый с благодарностью».

15. Блеск, Глэм и Them

Она просто ах в своих шелках и кружевах,

В пальто-сюртуке, в шляпе бип-боппи-бах:
О боже, а я почему в дураках…

Дэвид Боуи. Queen Bitch

Энди Уорхол вполне мог открыто признать, что это он околачивался вокруг своей свиты, а не наоборот. Популярный фолк-певец из Нижнего Ист-Сайда Дэйв Ван Ронк позднее рассказывал, как в середине 1960-х «Уорхол начал приходить, чтобы „коллекционировать“ нас». Бо́льшую часть его «человеческой коллекции» можно отнести к разделу кэмп/трэш/гламур/дрэг; эти люди попадали в «Фабрику» из двух источников: из экспериментального кино Джека Смита и из Театра нелепостей (Theatre of the Ridiculous). Это были художественные воплощения гей-культуры, которые позднее повлияли в том числе и на вызывающую сценическую неконвенциональность «Свинины».