Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы

ДИАНА. Как правило.

НИНА. Я на все его спектакли ходила. Летом вы приезжали, он уплывал в пять утра на лодке с удочкой, я его ждала в ивняке. За третьим островом. Там такая бухта с песком. Я всегда брала с собой презервативы.

ДИАНА. В театре у него такие, как ты, с презервативами, менялись каждый месяц. Один раз он сказал: «Не могу же я их всех». Задумчиво сказал другу на кухне. Сидели ближе к ночи пили пиво. Я стояла в ванной, собирала белье в стиралку.

НИНА. Я была одна из них, но была. Вас он не любил.

ДИАНА. Что такое семейная жизнь? Там другие чувства.

НИНА. Должна быть любовь прежде всего. Страсть друг к другу. Чтобы ее тянуло как на веревке к нему, а его к ней. Прикоснется к тебе – и дрожь по спине.

ДИАНА. Должна быть уверенность в человеке, что не предаст. Уважение. Верность ему – в каком смысле: всегда быть на его стороне. Поддержать в случае чего. Ну и дом – там же всё вместе. Общая постель, стол. Общий ребенок и старые родители, их всех надо кормить и лечить, одевать, воспитывать, утешать, веселить, заботиться о них.

НИНА. Ну а что, как он вам изменял?

ДИАНА. И я ему изменяла. Сексуальная измена не предательство. Это физическое влечение, цель которого получить оргазм, это цель минутная, а то, что от этого получается потомство, это вечная цель природы, и всё. Сексуальная измена – это удовлетворение чисто физической потребности животного, в данном случае человека. Удержишь кота не лезть на кошку? Нет. Но кот живет в семье и любит свою человеческую семью. А ночью он должен гулять. Это его право. Главное – это достижение оргазма.

НИНА.Для меня – нет.

ДИАНА. Значит, не было оргазма. Он, видимо, спешил и опасался. Не занимался тобой сколько надо.

НИНА. Для меня главное – это любовь. Я на все была готова ради него. Быть с ним. Смотреть на него.

ДИАНА. Смотри, как ты заговорила.

НИНА.А ты считаешь, я некультурная? Что я бибигон рабочего класса? И что мое гинекологическое древо ниже вашего? Тут поневоле наслушаешься. Я все годы работала с такими, как вы, и поневоле набралася. Алё! Создать образ на сцене – это самое пленительное изо всего, это прожить жизнь за один вечер, чужую, блин, жизнь, не быть собой. Это счастье, блин, бывает только лишь на театре.

ДИАНА. Да, и я еще хочу сказать вам о сексе на стороне. Тут просто было важно не принести в общую постель какой-нибудь случайной заразы. Он очень за этим следил. После тебя у него детей уже не зарождалось. С тобой у Георгия это изнасилование произошло в последний раз.

НИНА. Изнасилование?

ДИАНА. Ты же всегда ходишь по территории в трусах и лифчике.

НИНА. Все тут так ходят.

ДИАНА. Все – это отдыхающие. Свои бабы и девки, театральные. Их уговаривать не надо, сами лезут, лежат вон на пляже голые и врастопыр. Они неинтересны. А ты чужая, посторонняя, ты, как бы это сказать, служанка. Тебя надо именно изнасиловать второпях и в свое удовольствие. Такая мужская потребность, поймать и победить.

НИНА. Не служанка! Я кастелянша, сестра-хозяйка, ты че. Мадам, вы превышаете полномочия.

ДИАНА. Служанки всегда у бар были объектом нападения. У Льва Толстого четверть кладбища его имения Ясная Поляна была занято его детьми.

НИНА. Умирали рано?

ДИАНА. Да нет, вырастали, старели, умирали, их хоронили. Свои деревенские были в курсе, кто от него рождался и кто из новых девчонок растет и на кого он кинется в лесу. Мне рассказывала одна театроведка, она писала диссертацию о нем и жила в Ясной Поляне.

НИНА. Ну хорошо. Я просто хочу вам сказать, уважаемая мадам, заслуженная артистка без публики, что завтра я вас отвезу на городскую пристань. Там вы сядете на трамвай и поедете домой. И никаких самоубийств здесь, на фоне природы и моей базы отдыха. Я вам не прислуга, присутствовать при последнем издыхании и сопровождать умершую в город, а потом отвечать в милиции. На хрена козе баян. А вы знаете, кстати, что моя дочь носит его фамилию? Он ее удочерил.

ДИАНА. Да?

НИНА. У-до-че-рил.

ДИАНА. Ну, это тогда меняет дело. Я остаюсь на острове. И вы меня тихо похороните в случае чего.

НИНА. С какого это подпрыгу? Здрасте.

ДИАНА. Сядьте, а то вы упадете.

НИНА. Ну, села.

ДИАНА. Так. Вы ведь не знаете, что я подарила свою квартиру внуку, а он ее тут же продал.

НИНА. Да знаю я, знаю. Все всё знают, вашу эту дурацкую историю. И родственники все кинули вас тут. Всё на мою шею. В расчете, что вы тут благородно помрете. Зачем только вы дарили квартиру внуку, встает вопрос. Вы же знали, что квартиры у вас не будет…

ДИАНА. Да. Знала и сознательно на это пошла.

НИНА. Ну и дура старая.

ДИАНА. Вы ведь отдали свою квартиру дочери?

НИНА. Но я там живу зимой.

ДИАНА. Но вы понимаете, что вы им не нужны?

НИНА. Я не нужна? А кто детей будет водить на музыку, на фигурное катание? Этот, что ли, безработный, он все к своей сестры ездиет мамашу няньчить? Кто им все готовит, кто стирает-моет? Геля ведь работает. Ангелина, моя дочка.

ДИАНА. Скажите, а вам не звонили насчет меня?

НИНА. Еще чего.

ДИАНА. Так! Значит, у них плохо поставлена разведка, если они еще тут меня не нашли.

НИНА. А зачем вас тут искать? Кому вы сдались во всем мире?