Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы

ДИАНА. Есть люди, которые считают, что мой внук должен им огромные деньги. Это его одноклассник, который теперь большой бандит. Он не может простить моему внуку что-то там еще с восьмого класса. Буквально наехал на него и все отобрал и еще на счетчик поставил. Что ему должны миллионы долларов. Почему ни моего внука, ни его матери здесь нет. Бандиты обещали им, если меня найдут, раскаленный утюг на спину и снять с меня скальп. И пригрозили, что любой родственник из семьи подвергнется пыткам, пока не отдаст всё. Так что меня ждет та же участь. Они будут снимать мои пытки постепенно на видео и отправлять внуку по электронной почте, чтобы он сам приехал. Отрезают так одно ухо и снимают это дело на видео, посылают по электронной почте и ждут. Понимаете?

НИНА. Ну и что теперь? Я должна вас ради этого тут держать? При чем здесь я?

ДИАНА. Хороший вопрос. Действительно, вас это не должно заботить. Не должно. Как говорится, это не ваши проблемы, мадам. Но оставьте меня в покое на неделю. На одну только неделю. Ну, крайний срок на десять дней.

НИНА. Я сказала, отвезу вас завтра. И всё.

ДИАНА. Уезжайте, хорошо? Картошку выкопайте и на волю. Все закройте. Будет открыта только моя хижина. Приедете, а все уже кончено.

НИНА. Да, я приеду, а вас съели крысы.

ДИАНА. Какое это имеет значение?

НИНА. Для меня имеет большое. Ужас ведь, ужас, кошмар, спать не буду. Буду виновата.

ДИАНА. А лучше, если они меня перехватят на пристани и увезут пытать, чтобы узнать, где мой внук?

НИНА. Откуда они узнают вас?

ДИАНА. Я же заслуженная артистка, известный в городе человек.

НИНА. Но ведь в театре все равно знают, где вы?

ДИАНА. Откуда. Все уверены, что меня определили в интернат. В нашей области в доме для престарелых актеров мест нет. Я повторяла при прощании всем, кто уезжал, что завтра меня увозят с острова, а куда, я позвоню по приезде на место. Что наш Григорий Петрович уже договорился, но не хочет меня заранее тревожить. То есть пугать, грубо говоря. Потому что в нашем интернате люди уже по трое в комнатках обитают. И меня могут отвезти только куда-нибудь в тайгу.

НИНА. То есть те люди, одноклассники, ждут от актеров сообщения, где вы. Но вы-то им зачем, ведь у вас нету ничего! Гречка ваша и постное масло их не устроят.

ДИАНА. А. Они же, я вам говорила, хотят снять на видео мои пытки и послать внуку по Интернету. Они знают его почту. Уже ему написали. Что найдут меня, где бы я ни находилась. И подвергнут.

НИНА. Ниче себе! А зачем им это?

ДИАНА. Не знаю. Чтобы он вернулся? И зачем?

НИНА. Да, зачем? Денег-то у него нет, я так понимаю.

ДИАНА. Да, он пока что развозит там пиццу. Но этот одноклассник имеет какие-то изуверские планы. Убить… Не знаю, в рабство его продать? Я предполагаю. Сколько стоит человек? Раб.

НИНА. Да кому это нужно? Взять хотя бы меня.

ДИАНА. Нет, вы не раба. Вы свободный человек в жутких обстоятельствах.

НИНА. Не в том дело. Я! Стала бы я у себя раба держать, пусть и бесплатного. Да его кормить надо! Содержать там в цепях, что ли, чтобы не ушел. Где-то чтобы спал. Нет, не надо никому. К человеку быстро привыкаешь. Начинаешь как-то жалеть его…

ДИАНА. Может, на органы продавать? Нет, это технически слишком сложно, нужно сначала сдавать анализы. Бандиты этим заниматься не будут. У них голова не подходит для таких дел. Наехать, убить, бабла нарубить, выпить-закусить, героинчиком вмазаться, поехать на стрелку, поглядеть порнушку, вызвать девушек. Водить машину и расстрелять они могут. А в случае с пересадкой органов там же надо знать, кому этот организм нужен, какому больному подходит, и туда везти. Нет, они это не потянут.

НИНА. На Кавказ его куда-нибудь в аул? В публичный дом? Для мужчин бывает? Не знаю.

ДИАНА. Кошмар какой. Для мужчин? Боже мой. Он уже немолодой, мой внук.

НИНА. Еще их снимают во время пыток и продают эти фильмы, нет? Я слышала, тут актеры на кухне говорили, там целая индустрия. Кому-то предлагали, прислали по почте вызов, сняться в фильме пыток, изображать дикие страдания. Но платят средне. Актеры говорили, а вдруг они включат ток по-настоящему? Где гарантии? Ты же будешь весь в ремнях? Не успеешь оглянуться, а уже сыграешь такие страдания, что никакой голливудский Чак Норрис не сумеет. И выйдешь инвалидом, а страховки не будет. Если вообще живой останешься. Это же все подпольно.

ДИАНА. Так вот, я не могу уехать.

НИНА. А я что, должна тут сидеть до морковкина заговенья и ждать, пока вы покончите с собой? Это за что мне такая пытка?

ДИАНА. А какой выход из положения? Я ведь никому не нужна. Никто, как вы видите, за меня не хлопочет, не устраивает меня никуда. Григорий Петрович, как вы мне тут сообщили, на три месяца ушел, потом вообще смывается на пенсию. Мне за себя хлопотать нельзя, узнают, сразу к вам сюда приедут, вообще всё сожгут тут к одной матери.

НИНА. Я в отчаянии, блин, это мне безвыходное положение, блин, поймите.