Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России

И для обычных инвестиционных фондов, и для ЧИФов вводился очень важный элемент: инвестиционная декларация. В ней фонд должен был заранее указать основные направления своей инвестиционной политики и способы обеспечения доходности вложений, с тем чтобы его потенциальные акционеры делали свой выбор осознанно, ориентируясь не только на создателей и управляющих фонда, но и на его инвестиционные планы. Конечно, как правило, эти декларации носили достаточно общий характер, и реальная деятельность фонда потом часто отличалась от того, что было записано в декларации. Контроль над соответствием планов их реализации практически отсутствовал.

К сожалению, как это у нас часто бывает, между замыслом и реализацией оказалась «дистанция огромного размера». В силу отсутствия опыта, недостаточного контроля, подчас из-за откровенного авантюризма людей, которые пришли в новое дело, многие ЧИФы оказались просто пустышкой. Люди, вложив туда свои ваучеры, по сути получили в обмен малозначимые бумажки, называемые акциями этого фонда. Впоследствии они не получали вообще ничего или мизерные дивиденды.

Если бы люди просто продали свой ваучер и положили деньги в банк при условии, что этот банк не разорится, они получали бы гораздо больше в виде процентов, чем получили от большинства чековых фондов. Ряд мелких фондов просто исчез, и фактически ваучеры у населения были, прямо скажем, украдены.

Многие фонды, вместо того чтобы заниматься реальным инвестированием, пустились в откровенные авантюры, собирая чеки и позже продавая их, а вырученные деньги использовали для спекулятивных операций или просто воровали. В лучшем случае, купив акции на собранные чеки, управляющие фондом быстро продавали их, занимаясь в дальнейшем деятельностью, далекой от инвестиционной. Акционерам фонда – бывшим владельцам ваучеров – обычно от заработанных средств доставалось немного. Наконец, многие фонды, не обладая достаточным опытом и квалификацией специалистов, вложили свои ваучеры в неперспективные предприятия и стали владельцами неликвидных акций, которые при этом не приносили дивидендов, то есть фактически разорились.

Увы, описанная судьба ЧИФов – явление не единичное, а довольно массовое, поскольку фондов было создано много. Это отчасти само по себе затрудняло контроль над ними, хотя все фонды получили лицензию Госкомимущества. Даже крупные инвестиционные ваучерные фонды, за малым исключением, не стали серьезными инвестиционными компаниями.

В середине 90-х Федеральная комиссия по ценным бумагам стала активно развивать идею паевых инвестиционных фондов именно для решения проблемы чековых инвестиционных фондов, с которыми нужно было что-то делать. Их было предложено преобразовать в паевые инвестиционные фонды. Часть ЧИФов действительно преобразовалась в ПИФы, а многие просто как-то тихо исчезли или направили свои деньги совсем на другие цели. Большинство населения, которое вложило свои ваучеры в чековые фонды, оказалось в итоге справедливо разочаровано. Госкомимущество дискредитировало свою же в целом правильную и нужную идею отсутствием контроля за деятельностью фондов.

Однако определенную положительную роль ЧИФы все-таки сыграли. Они дали возможность населению спокойно инвестировать свои ваучеры. Неслучайно уровень получения приватизационных чеков был весьма высок. Если мне не изменяет память, было получено порядка 93 или даже 97 % всех выпущенных приватизационных чеков. И примерно такая же доля полученных ваучеров была инвестирована, хотя в большинстве случаев и не их первичными получателями, то есть оставивших свой ваучер на память или выкинувших его оказалось немного.

Значительная часть ваучеров была инвестирована именно через ЧИФы. В тот момент они сняли определенное напряжение, возникшее у многих из-за неясности, что же делать с ваучером. Даже сам президент и Чубайс тогда сказали, что они выберут какой-нибудь достойный инвестиционный фонд и вложат свой ваучер именно туда. Я не знаю, что в итоге президент сделал со своим ваучером, а Чубайс, кажется, сохранил его на память. Безусловно, ЧИФы дали определенное развитие российскому фондовому рынку, который только складывался, и показали, что, пусть с огрехами и трудностями, в России могут создаваться принципиально новые инвестиционные институты.