Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России

В тот же день поздно вечером начались интенсивные консультации с делегированной съездом группой законодателей во главе с Шумейко. Теперь уже мы заняли более жесткую позицию на этих переговорах, ставя вопрос о том, что законодательная власть должна разделить с правительством ответственность за ход начатых преобразований. В итоге окончательная договоренность была достигнута глубокой ночью, когда мы остались втроем: Шумейко, Чубайс и я.

Мы долго ходили, споря, по полутемным коридорам большого Кремлевского дворца, где осталась только охрана. Не скрою, достигнутый в итоге тяжелый политический компромисс по предложению Шумейко был обмыт в конце бутылкой коньяка.

Растерявшийся Хасбулатов, отстраненный на следующий день от ведения заседания съезда (это было одно из наших условий продолжения диалога) и замененный осторожным Сергеем Александровичем Филатовым, позвонил Ельцину, чтобы посоветоваться, как выходить из политического кризиса. Но Ельцин отказался обсуждать с ним эту тему, сказав что-то типа: «Ты сам эту кашу заварил, сам ее и расхлебывай».

В общем, мы уже могли чувствовать себя победителями. Было ясно, что в этой ситуации съезд озабочен только одним: сохранить лицо. А диктовать нам свои условия он уже не способен. Благодаря гибкой позиции Филатова и нашим ночным бдениям в узком кругу с Шумейко, а потом и в более широком составе целой согласительной комиссии был найден довольно изящный ход: правительство как бы принимает все решения съезда, но будет выполнять их в пределах своих финансовых возможностей. Чтобы не отменять постановление совсем, из него убрали наиболее одиозные цифры, а дополнительно была принята специальная декларация. В ней было записано, что съезд поддерживает экономическую реформу и считает необходимым «продолжать осуществляемый курс». Правительству поручалось разработать перечень мер по поэтапному выполнению постановления о ходе экономической реформы с учетом реально складывающихся экономических условий. Фактически это означало, что кабинет получал свободу маневра, мы могли проводить прежнюю политику, но как бы принимая во внимание высказанные депутатами замечания. Естественно, такая постановка вопроса нас полностью устраивала, поскольку мы отнюдь не были против повышения зарплаты и пенсий или поддержки промышленности. Просто мы готовы были делать это в пределах тех финансовых возможностей, которыми реально располагали.

Полторы недели этого съезда не прошли для нас даром. Это был этап нашего политического взросления, когда за несколько дней мы набрались большего опыта, чем за всю свою предыдущую жизнь. В эти дни мы научились быстрой политической реакции на критические ситуации. Но проблема состояла еще и в том, чтобы научиться предотвращать их, заблаговременно предпринимать какие-то политические шаги для укрепления своей позиции. Очень важно было создать свою общественно-политическую базу. Однако опыт наших отношений, в частности, с представителями промышленности показал, что тут мы явно проявили недостаточную инициативу.

Пытаемся создать альянс с «красными директорами» и бизнесом

Мы много общались в рабочем порядке с представителями директорского корпуса. Я вспоминаю, что у меня чуть ли не ежедневно происходили встречи со многими директорами предприятий, во время которых не только шел обмен информацией или обсуждение конкретных вопросов, но и происходило своего рода воспитание этих людей в духе новой рыночной экономики. Я пытался объяснять им логику происходящего и наших действий. Но это были все же контакты на индивидуальном уровне с конкретными людьми, а не со сложившимися к тому времени предпринимательскими организациями или общественными движениями. И то, что мы не попытались тогда создать или перетянуть на свою сторону какую-то достаточно крупную организацию, представляющую интересы предпринимателей и промышленников, было нашим несомненным упущением.

Правда, мы предприняли попытку наладить на профессиональном уровне диалог с предпринимателями и директорами, создав Совет по промышленной политике при российском правительстве. Сначала его возглавлял Михаил Зиновьевич Юрьев, весной 2009 года, после своего долгого ухода в тень, напомнивший о себе весьма дискуссионной статьей.

В 90-е годы Михаил был весьма активен на ниве общественной деятельности и даже стал заместителем председателя Госдумы от фракции «Яблоко». После убийства в августе 1995 года Ивана Кивелиди – основателя одной из первых не чисто корпоративных, а общего характера предпринимательских организаций «Круглый стол бизнеса России» – мы с Юрьевым и еще двумя коллегами стали ее сопредседателями. После Юрьева аналогичный совет при правительстве, действовавший уже под патронажем Шумейко, возглавил именно Иван Кивелиди. Но организовано все это было правительством не сразу, как-то вяло, и оказалось явно недостаточным.