Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России

Вернемся, однако, к подготовке либерализации цен. Разумеется, когда я говорю о сохранении государственного регулирования цен на отдельные товары и услуги, речь не идет о прямом установлении их уровня, как это делал ранее советский Госкомцен. От этого мы ушли сразу и окончательно. Имеется в виду установление верхней границы роста таких цен. Правда, мы понимали, что, скорее всего, по большинству товаров указанная верхняя граница и станет базовой ценой. Причиной тому как желание предприятий подзаработать, так и еще старая советская психология хозяйственников – всегда ориентироваться на разрешенный государством максимум. В полностью дефицитной экономике производители и продавцы не привыкли сталкиваться при повышении цен с ограничениями со стороны платежеспособного спроса. Этот урок им еще только предстояло усвоить.

Перечень товаров и услуг, цены на которые оставались регулируемыми, был плодом тяжелых размышлений и дискуссий, отчасти внеэкономического характера. Так, относительно части социально значимых товаров существенную роль играли политические и психологические соображения. Что касается предельного уровня повышения цен на структурообразующие товары типа нефти, то здесь, естественно, были сделаны многочисленные расчеты. Оценивались возможные последствия для общего удорожания нефти в 2–3 раза, в пять раз и так далее. Мы не были свободны в своем решении и с учетом ситуации в самой отрасли.

К тому времени российская нефтяная промышленность пришла в серьезный упадок, добыча нефти резко снижалась. Отрасль нуждалась в капитальных вложениях. Если бы мы слишком занизили цены на ее продукцию, то в условиях роста остальных цен мы просто погубили бы нефтедобычу, приносящую стране основные валютные доходы. Поэтому важно было найти то оптимальное повышение, которое, с одной стороны, позволило бы нефтяной промышленности за несколько месяцев, пока рост остальных цен не сделает ее убыточной, получить инвестиционные ресурсы и оборотные средства для своего развития, а с другой стороны, смягчило бы общий инфляционный шок, вызванный повышением цен на нефть.

Я собрал тогда очень большую комиссию. В нее вошли ученые из Академии наук, в том числе мои бывшие товарищи по работе, специалисты из Министерства экономики и финансов, из отраслевых министерств, где тоже делались предварительные просчеты. Центральную роль играли, естественно, союзный Госкомитет цен и его российские коллеги. В комиссии были представлены самые разные точки зрения. На одном фланге, например, был председатель союзного Госкомцен Иван Иванович Горбачев, ставший моим самым решительным оппонентом. Он вообще был категорически против решения о либерализации цен. В еще большей степени противился ему заместитель Горбачева Уланов. А на другом фланге был приглашенный для этого обсуждения поляк Марек Домбровский, бывший советник Лешека Бальцеровича – отца шоковой терапии и всей польской реформы, проведенной довольно успешно для страны, находившейся, так же как и мы, в сложном экономическом положении. Домбровский призывал нас не повторять польские ошибки и выступал за полную отмену государственного контроля цен. Его присутствие на этом заседании вызвало, кстати, дикое раздражение госплановцев, которые совершенно не хотели в то время признавать польский опыт. Марека воспринимали чуть ли не как агента ЦРУ. Даже провести его в здание Госплана, где я сам сидел на птичьих правах, стоило мне некоторых усилий.

Помню, тогда я в очередной раз убедился, что многие экономико-математические модели оказываются достаточно бессмысленными, если воспринимать расчеты по ним сугубо механистически, без всякого соотнесения с жизненными реалиями и ограниченными возможностями самих моделей.

Я окончил отделение экономической кибернетики экономического факультета МГУ и всегда был искренним патриотом таких моделей. В академическую бытность много занимался построением различных моделей экономических процессов, в том числе и достаточно масштабных. Одним из главных контраргументов Ивана Ивановича Горбачева против либерализации цен вообще и повышения цен на нефть в частности стали расчеты на основе разработанной в Госкомцен модели межотраслевого типа. Их расчеты показывали, что при росте цен на нефть, например, в пять раз общий рост цен в стране составит семь раз.