Как мы писали роман

Fortunately, they generally passed early in the morning when we were indoors, but one day, returning home to lunch, we heard distant strains dying away upon the Hythe Road.	К счастью, полки обычно проходили рано утром, когда мы были еще дома, но однажды, возвращаясь с прогулки к завтраку, мы услышали замирающие звуки музыки в конце Хайс-род.
We hurried in.	Мы поспешили в дом.
Ethelbertha ran down into the kitchen; it was empty!--up into Amenda's bedroom; it was vacant!	Этельберта побежала на кухню - она была пуста; наверх, в комнату Аменды, - там тоже никого не было.
We called. There was no answer.	Мы начали звать, но никто не откликнулся.
"'That miserable girl has gone off again,' said Ethelbertha.	"Эта несчастная девушка опять убежала, - сказала Этельберта.
'What a terrible misfortune it is for her. It's quite a disease.'	- Как это ужасно для нее, это у нее просто болезнь".
"Ethelbertha wanted me to go to Sandgate camp and inquire for her.	Этельберта хотела, чтобы я пошел разыскивать Аменду в Сендгэйтский лагерь.
I was sorry for the girl myself, but the picture of a young and innocent-looking man wandering about a complicated camp, inquiring for a lost domestic, presenting itself to my mind, I said that I'd rather not.	Мне самому было очень жалко девушку, но когда я представил себе, как с наивным видом буду бродить вокруг военного лагеря в поисках своей пропавшей служанки, - я отказался.
"Ethelbertha thought me heartless, and said that if I would not go she would go herself.	Этельберта назвала меня бессердечным и заявила, что в таком случае она пойдет в лагерь сама.
I replied that I thought one female member of my household was enough in that camp at a time, and requested her not to.	Я просил ее не делать этого, так как в лагере уже находится одна особа женского пола из моего дома, и я нахожу, что этого более чем достаточно.
Ethelbertha expressed her sense of my inhuman behaviour by haughtily declining to eat any lunch, and I expressed my sense of her unreasonableness by sweeping the whole meal into the grate, after which Ethelbertha suddenly developed exuberant affection for the cat (who didn't want anybody's love, but wanted to get under the grate after the lunch), and I became supernaturally absorbed in the day-before-yesterday's newspaper.	Чтобы доказать всю бесчеловечность моего поведения, Этельберта гордо отказалась завтракать, а я, чтобы доказать ее безрассудность, смахнул весь завтрак в камин. Тогда Этельберта стала проявлять сверхъестественную нежность к кошке, которая не нуждалась ни в чьей нежности, а тянулась под каминную решетку, чтобы достать завтрак, а я необычайно сосредоточенно погрузился в чтение позавчерашней газеты.
"In the afternoon, strolling out into the garden, I heard the faint cry of a female in distress.	После полудня, выйдя побродить в сад, я услышал слабый женский крик, - кто-то звал на помощь.
I listened attentively, and the cry was repeated.	Я прислушался, крик повторился.
I thought it sounded like Amenda's voice, but where it came from I could not conceive.	Мне показалось, что я узнаю голос Аменды, но я никак не мог понять, откуда он доносился.
It drew nearer, however, as I approached the bottom of the garden, and at last I located it in a small wooden shed, used by the proprietor of the house as a dark-room for developing photographs.	По мере того, однако, как я углублялся в сад, зов становился все громче, и наконец я понял, что он исходит из небольшого деревянного сарайчика, в котором хозяин дома проявлял фотографические снимки.
"The door was locked.	Дверь была заперта.