Как мы принимаем решения

Но школа Зиауддина и его чересчур искренняя дочь стали особыми целями Талибана. Фундаменталистская группа издала указ против образования для девочек и угрожала убить всю семью (мать Тур Пекай Юсуфзай и двоих сыновей). Школа вынуждено закрылась на какое-то время и снова открылась незадолго до того, как в Малалу выстрелили.

Вы можете сказать, что ребёнок лишь следовал примеру – или указам – отца (которого во всех стремлениях поддерживала жена) и не принимал никаких решений самостоятельно. Так постоянно происходит в семьях. Я могу вспомнить множество примеров из своей собственной жизни, связанных с моими родителями и решениями, которые они принимали за меня, когда я был маленьким, или с тем, как мы с женой делали то же самое за наших сыновей. Ни одно из этих решений не было сопряжено с неповиновением Талибану и не подвергало опасности наши семьи. Но, возможно, смотреть на то, что делал Зиауддин, надо иначе. Были ли его решения попыткой, как говорят родители, подавать пример?

Вы когда-нибудь думали о выражении «случайность рождения»? Оно означает, что никто из нас не ответственен за обстоятельства своего рождения – за то, какие у нас родители, семья, наша национальность, государство или город, наш генетический код, экономический статус и так далее.

Среди фактов, за которые Малала не несла ответственности, – то, что она была первой дочерью в семье, принадлежавшей культуре, где мальчиков ценят больше девочек; что она родилась в многострадальной стране, захваченной жестокими экстремистами. Но также случайностью рождения было то, что обоих ее родителей, судя по всему, благополучие, образование и развитие девочки волновали так же, как и успехи её младших братьев. Мне кажется, что Малала воспользовалась тем, что ей было дано.

К моменту, когда её ранили в 2012 году, Малала показала собственным примером, что она осознавала свою «случайность рождения». Её преданность идее образования для девочек была в действительности её собственным решением, основанным на родительском примере. Прочитайте слова, написанные всего годом позже в её автобиографии:

Мне очень повезло родиться у отца, который уважает мою свободу мысли и слова и который сделал меня частью своего «мирного каравана», и у матери, которая помогала не только мне, но и моему отцу, в нашей кампании за мир и образование.

В более юном возрасте Малала уже была ярой активисткой. Она вела блог для BBC о жизни под гнётом Талибана и стала героиней документального фильма, снятого New York Times. Она часто выступала с речами, включая одну под названием «Как смеет Талибан отбирать у меня право на образование». За год до того, как в неё выстрелили, она получила Международную детскую премию мира и Пакистанскую молодёжную премию мира. По мере того как петля Талибана затягивалась вокруг страны, угрожая безопасности её семьи, откровенность и активность Малалы росли. Как она написала в автобиографии: «Я решила, что не собираюсь прятаться в страхе перед гневом [Талибана]».

За годы, прошедшие после того, как она пережила покушение на убийство Талибаном, Малала стала мировым символом борьбы за благополучие всех детей и за образование для девочек в частности. Менее чем через год после ранения она выступила на «Youth Takeover» в ООН. Практически через два года после того дня, когда в неё выстрелили, Нобелевский комитет объявил, что она разделит Премию Мира 2014 года с Кайлашем Сатьяртхи, который получил известность, участвуя в международных мирных протестах в поддержку детей. Постоянно находясь в центре внимания, путешествуя по миру, посещая мероприятие за мероприятием, она завершила обучение, необходимое для поступления в 2017 году в Оксфордский университет (о чём объявила в своём аккаунте в «Твиттере»). Также в 2017 году Малала была назначена посланницей мира ООН, «чтобы помочь повысить осведомлённость о важности образования для девочек».

Малала всё ещё опирается на поддержку своей семьи, которая покинула Пакистан и поселилась в Великобритании. The Economist, отметив, что «пакистанское образование уже давно пребывает в ужасном состоянии», приводит следующий подробный и мрачный анализ текущего положения дел:

С 2007 до 2015 г. произошло 167 нападений исламских террористов на образовательные институты… Пакистанский Талибан, контролировавший долину реки Сват на севере страны, закрыл сотни школ для девочек. Когда армия вернула эту область, то десятки школ оказались заняты военными.