Как мы умираем 1

сиянием отсвечивает футболка Эми, а Холли в пушистом ро-зовом халате и вязаной шляпе сидит в инвалидной коляске.

Ее мать в рабочей куртке стоит к нам спиной, а пожилая женщина, которую я принимаю за Салли с первого этажа, сидит

в кресле на тротуаре. Все пьют пиво из жестяных банок, смеются, выходят и заходят в квартиру. Когда мы с главврачом

подходим ближе, нам машут рукой и приветствуют, как членов семьи.

– Вот девушка, которая отправила нас в магазин! – кричит

Холли и показывает мне маникюр, подарок сестры.

– Чертовски сложная работа держать твои чертовы руки

неподвижно! – смеется ее мать.

У них была замечательная поездка: Холли обрадовалась, встретив друзей и соседей, которых не видела неделями, и

все восхищались ее смелостью выйти из дома. Она купила

большой блок сигарет, ящик пива и чипсы, которыми угоща-ла гостей на импровизированной вечеринке у дома.

Я объясняю, что необходимо проверить ее автоинъектор, прежде чем дать небольшую дозу лекарства сейчас и большую – на ночь. Для этого нужно подняться домой. Барри

и Тони поднимают инвалидное кресло с такой легкостью, будто это сумка для покупок, и переносят Холли на пятый

этаж. Ее мать впускает нас и ставит чайник. Сестра Холли

и Эми идут за нами. Я знакомлю всех с главврачом хосписа, и он изучает движения рук Холли, чтобы удостовериться в

диагнозе. Мы пьем чай, все остальные продолжают пить пи-во. Холли знает, что много жидкости ей нельзя, поэтому пьет

пиво из изысканной фарфоровой чашки.

Кто-то убрал квартиру со времени моего первого посещения – все сверкает. Я мою руки на кухне, чтобы сделать

укол, вставляю крошечную иглу под дряблую кожу предпле-чья Холли и делаю первую небольшую инъекцию. В комнате

все разговаривают; Барри и Тони уносят инвалидное кресло

матери; мать Холли и Эми устраиваются в креслах, а сестра

Холли, Поппи, сидит рядом со мной на диване. Мы наблю-даем, как Холли бегает по комнате, а главврач страхует ее на

случай падения. Она до сих пор под впечатлением и все еще

рассказывает о поездке.

Внезапно женщина садится на диван рядом с сестрой. Она

ерзает, но продолжает сидеть, постепенно перестает разговаривать и просто слушает. Я вижу, как глава хосписа пристально следит за ней.

– Вы хотите спать, Холли? – деликатно спрашивает он.

Она кивает. Мы с Поппи встаем с дивана, уступая ей место, но она не может спокойно лежать и продолжает вертеть-ся. Она слишком слаба, чтобы лечь спать наверху, поэтому

Эми, всегда практичная, спускает свернутый матрас для друзей, которые остаются у нее ночевать. Мать Холли и Поппи

готовят постель, и она ложится, ее глаза закрываются.

– Как вы себя чувствуете, Холли? – спрашивает главврач.

Ответа нет. Холли тихо похрапывает, а Эми смеется. Мать

Холли наклоняется вперед и говорит: «Холли? Холли?!»

Она боится.

Главврач сидит на полу рядом с матрасом и считает пульс

Холли – она совершенно неподвижна, спокойно дышит и

время от времени храпит. Он смотрит на всех и говорит:

– Видите, как она меняется? Она становится меньше. Ее

энергия ушла, и усталость, копившаяся последние две недели, сейчас переполняет ее.

Мать Холли потянулась за ее рукой:

– Эми, сходи за сестрой.

Эми выглядит озадаченной: ее сестра гостит у друга на

выходных и не хочет, чтобы ее беспокоили. Эми не понимает, что здесь происходит.

– Эми, – говорю я, – думаю, твоя мама так устала, что

может больше не проснуться.

У Эми открывается рот. Ее взгляд мечется между матерью, главврачом хосписа, бабушкой и мной.

– Ее утомил не сегодняшний день, – говорю я. – То, что

ты помогла ей сегодня сделать – просто фантастика. Но она

уже была уставшей прошлой ночью, не так ли?

Широко открытые глаза Эми делают ее очень похожей на

маму, она кивает в знак согласия.

– И это истощение вызвано болезнью, а не ее активностью

сегодня, – объясняю я. – Но если твоя сестра хочет быть рядом, сейчас самое время.

Эми проглатывает ком в горле и встает, берет ноутбук и

начинает искать номер телефона.

– Продиктуй мне, – говорит мать Холли. – Я позвоню.

Эми молча указывает на номер, и мать Холли уходит к

окну, где на подоконнике соседствуют телефон и кассетный

проигрыватель. Она набирает номер. Мы слышим жужжа-

щий гудок, затем голос на том конце телефона, когда мать

Холли начинает говорить. В этот момент Холли открывает

глаза и спрашивает:

– Почему я лежу здесь?

– Ты была слишком пьяна, чтобы подняться наверх, – отвечает Поппи, пытаясь улыбаться, но по ее щекам бегут слезы.– Не плачь, Поппи, я в порядке, просто очень устала. Но

это был прекрасный день.

Вытянувшись под тяжелым одеялом, она спрашивает:

– Где мои девочки?

– Я здесь, мам, – отвечает Эми, – и Таня уже едет.

Холли улыбается: «Давай, полежи со мной». Эми смотрит

на нас. Главврач хосписа кивает головой. Эми ложится рядом с мамой и обнимает ее. Открывается входная дверь, в

комнату влетает девушка.

– Мама? Мама! Она здесь? Где она? Ба? Ба! Что происходит?

Мать Холли обнимает ее и проводит в комнату:

– Она здесь, Таня, здесь. Она так устала, что мы устроили

ей палатку. Это врачи. Мама в порядке, но она очень устала

и хочет, чтобы вы ее обняли.