Как начинался язык. История величайшего изобретения

Есть выбор, который должна сделать любая культура. Можно использовать несколько стратегий, но простота (чтобы не перегружать память) всегда оказывается предпочтительнее, чем смешение разных систем. С тех пор как эректусы изобрели символы, что имело место по крайней мере, 1,9 млн. лет назад, прошло достаточно много времени, чтобы можно было открыть этот небольшой спектр вариантов и с помощью грамматики, значений, тона и жестов построить на их основе морфологические системы[147].

Считается, что одно из величайших достижений Ноама Хомского — это классификация различных видов грамматик, основанная на их математических характеристиках[148]. Классификация эта известна под названием «иерархии Хомского», хотя на нее оказали большое влияние математики Эмиль Пост и Марсель Шютценберже.

Хотя работа Хомского познавательна и уже несколько десятилетий используется специалистами по информатике, психологии и лингвистике, она отрицает, что язык — это система для коммуникации. Потому, несмотря на ее влияние, в настоящей работе мы воздержимся от ее обсуждения и рассмотрим менее сложную, но, вероятно, более эффективную модель: будем рассматривать грамматику в качестве элемента языка, который эволюционирует вместе с ней как орудие коммуникации. Мы утверждаем, вступая в противоречие с некоторыми теориями, что в различных языках и культурах мира существуют разные виды грамматик (линейные, иерархические и рекурсивные иерархические грамматики). Эти системы доступны для всех языков и являются единственно возможными системами для организации грамматики. Существует лишь три организационные схемы для человеческого синтаксиса. В принципе, все не слишком сложно.

Линейная грамматика — выстраивание слов слева направо в определяемом культурой порядке. Другими словами, линейная грамматика — не просто бездумное составление слов в ряд. В языке может быть предусмотрен такой базовый порядок слов: существительное + глагол-предикат + прямое дополнение, в результате чего получаются предложения типа «John_{подлежащее} hit_{глагол-предикат} Bill_{прямое дополнение}»[149]. Или, если мы рассмотрим амазонский язык хишкарьяна, то порядок будет иной: дополнение + глагол-предикат + подлежащее. Поэтому получится предложение «Bill_{прямое дополнение} hit_{глагол-предикат} John_{подлежащее}» и в переводе с хишкарьяна на английский оно будет означать «John hit Bill», несмотря на такой порядок слов. Разный порядок слов, как и все прочие составляющие человеческих языков, — не какие-то таинственные грамматические процессы, отделенные от коммуникации. Напротив, имеющиеся у нас данные указывают на то, что все составляющие грамматики эволюционируют с целью подкрепить кратковременную память и улучшить понимание высказываний. Во всех языках, которые исследованы на данный момент, грамматические стратегии используются для того, чтобы отслеживать, какие слова имеют наибольшую взаимосвязь.

Одна из распространенных стратегий соединения связанных друг с другом слов — располагать их как можно ближе. Другая (обычно применяется в сочетании с первой) — располагать слова во фразах иерархически, как в одной из возможных грамматических структур для словосочетания John’s very big book[150], показанной на рис. 31.

Рис. 31. Грамматическая структура.

В этом словосочетании есть элементы, или составляющие внутри других элементов. Составляющая «very big» — элемент более крупного словосочетания «very big book».

Один из способов отследить, какие слова сильнее соотносятся друг с другом, — связать их с помощью падежей или согласования. В греческом и латыни можно далеко разносить в предложении связанные друг с другом слова, поскольку они оформлены одинаковыми падежами (родительным, отложительным, винительным, именительным и т. д.).

Рассмотрим приведенные ниже греческие предложения в английской транскрипции, каждое из которых означает «Antigone adores Surrealism» («Антигона обожает сюрреализм»):

Все эти предложения в греческом языке будут грамматически верны. Все они часто встречаются. Греческий, латинский и многие другие языки допускают более свободный порядок слов, чем, например, английский, поскольку в них отличать подлежащее от дополнения позволяют падежи. В английском, поскольку мы редко пользуемся падежами, чтобы определять, что с чем соотносится, культурой был выбран порядок слов, а не падежи.

Но все же в английском падежи есть, в небольшой степени: I_{именительный} saw him_{объектный}, Не_{именительный} saw me_{объектный}, а не *Me saw he или *Him saw I. У английских местоимений есть падежи («I» и «he» — именительный; «me» и «him» — объектный).