Как нам жить? Мои стратегии

Роза. Ну конечно, некоторые хлопоты, но, возможно, и радость, если поездка принесет тебе какую-то пользу. Хотя это неважно, ты можешь лишь спустя годы понять, зачем это было нужно. Вот тебе карта Парижа, там написаны часы работы музеев и отмечено, по каким дням вход бесплатный. У тебя есть какие-то деньги?

Иола. Есть, есть (выдержав паузу). Вы делаете это из чувства вины за то, что когда-то жили во дворце?

Роза. Жила, но в этом нет никакой вины. Ты права в том, что теперь у меня больше обязательств, поскольку раньше я была привилегированной. Однако любой человек, если захочет, придет к тому, что думать надо не только о себе. А если не захочет, не придет.

Иола. Можно прийти или не прийти по собственному желанию?

Роза. По собственному желанию. А тот, кто не хочет, просто подлец. Можно быть подлецом. Но стоит ли?

Звонит телефон. Роза берет трубку, говорит по-французски.

Роза. Хорошо. Завтра все, как договаривались, я предупреждала твоего отца, что у меня весь день свободен. Кстати, а какие у тебя планы? Ко мне приехала девушка из Польши, не хочешь поводить ее по Лувру? Сейчас дам ей трубку, договоритесь встретиться у входа, где пирамида.

Роза (Иоле). Держи. Договорись о встрече у входа, он узнает тебя по зеленому платку.

Иола. Но у меня нет зеленого платка.

Роза. Я дам тебе, ну же.

Иола делает усилие, чтобы заговорить по-французски.

Иола (в трубку). Тогда, может быть, завтра в десять у пирамиды. Я буду в зеленом платке.

Иола кладет трубку.

Роза. Он даже не француз, а араб, но главное, что говорит без акцента.

Монтажная нарезка: Лувр, Тюильри, молодой араб и Иола вместе ходят по музеям, едят французские блинчики. Прощание. Парень записывает номер телефона на листке бумаги, но ветер вырывает его из рук, поэтому он пишет ручкой на руке Иолы. Заметно, что они понравились друг другу.

Вечером в квартире Розы.

Роза. Что завтра?

Иола. Пойду в музей Орсе, а потом, если успею, в парк Ла-Виллет. Я уже все знаю, он мне показал.

Роза. Ты договорилась с ним на завтра и знаешь, как ехать?

Иола. Должна буду позвонить. У него какие-то дела, но он сказал, что постарается освободиться.

Роза. Я завтра тоже работаю и не знаю, когда вернусь, а поскольку у меня нет запасных ключей, оставлю на всякий случай свои внизу у маникюрши, если вдруг захочешь поесть или отдохнуть.

Иола. Я не буду отдыхать.

Роза. На всякий случай, мало ли что. И дам тебе номер телефона, куда можно позвонить, если ты вдруг потеряешься или что-то еще.

Иола. Но у вас ведь уже нет постоянной работы.

Роза. Нет, я вышла на пенсию, и мне в общем хватает, но иногда беру какую-нибудь подработку, чтобы были деньги на разные особые цели, например на водосточные трубы во дворце.

Иола. Но за это, наверное, должно платить государство?

Роза. Должно, если у него есть средства, но, видимо, их нет. Впрочем, трубы – это не все, нужно залатать столько дыр, что деньги требуются постоянно.

Иола. Но вы уже не должны работать.

Роза. Почему? Пока я могу, буду что-то делать, хотя ты права: заработки – это трата времени, и я надеюсь в скором времени перестать. Держи мой телефон.

Иола берет листок и кладет его в карман.

Иола. Вы рассчитываете, что вам удастся возвратить что-то в Польше?

Роза. Я рассчитываю уже десять лет, но кажется, государство ничего мне не предоставит. Теперь я надеюсь только на кое-что, что могу вернуть сама, без специальных законов…

Иола. И что, если вернете? Переедете в Польшу?

Роза. Возможно. Но не потому, что здесь мне плохо, а потому, что в Польше нужно больше сделать. Теперь иди спать, чтобы завтра быть в форме.

Иола идет в ванную, смотрит на телефонный номер, записанный на руке, хочет переписать его на листок, который только что дала ей Роза, и видит, что номера одинаковые. Заинтригованная, заглядывает в альков, где Роза готовится ко сну.

Иола. Этот араб дал мне тот же номер, что и вы. Вы вместе работаете?

Роза (таинственно). Можно так сказать. Он иногда там работает.

Иола. И вы тоже иногда? Это одно и то же учреждение?

Роза. Нет.

Иола. Ничего не понимаю.

Роза. Не все нужно понимать, это незначительная мелочь.

Иола звонит из телефонной будки около музея Орсе. В трубке слышится знакомый голос ее ровесника-араба.