Как нас обманывают органы чувств

Красная «мазерати» выглядит такой блестящей, аэродинамичной, такой реальной. Но теорема ППИ говорит нам, что это всего лишь чувственный опыт – иконка, – который не объективен и не изображает ничего объективного. Наша интуиция восстает: наш естественный порыв овеществлять «мазерати» и другие объекты средних размеров. Нам трудно отпустить их. К счастью, гораздо легче нам отпустить вкусы. Так сложилось, что мы менее склонны овеществлять их. Давайте разберемся почему, и, может быть, это поможет нам сопротивляться желанию овеществлять объекты средних размеров.

Рассмотрим молекулу, изображенную на рис. 7, и предположим, чисто теоретически, что молекулы – часть объективной реальности. Белые шарики изображают атомы водорода, светло-серые шарики изображают углерод, а темные – кислород. Какую сенсорную иконку должны вы создать, когда воспринимаете эту молекулу? Какой вкусовой опыт точно описывает ее?

Это непростые вопросы. Вот несколько подсказок. Это фенолоальдегид, органическое соединение с молекулярной формулой C₈H₈O₃, с альдегидной, гидроксильной и другими функциональными группами.

Итак, какой вкус правдиво описывает эту молекулу? Какой вкус наиболее точно изображает ее истинную реальность?

Это молекула ванилина. Мы воспринимаем ее как восхитительный вкус ванили. Кто бы мог предположить? Насколько я знаю, вкус ванили никак не описывает эту молекулу. Действительно, никакой вкус не описывает никакую молекулу. Вкусы просто условности. И тем не менее вкусы эффективно сообщают нам выбор того, что съесть, выбор, от которого может зависеть жизнь или смерть.

Если бы нам приходилось проверять каждый атом перед тем, как выбрать, что съесть, мы бы умерли от голода до того, как одобрить ужин. Вкус ванили, как и все прочие вкусы, – короткий путь – иконка, управляющая нашим выбором кухни. Спрашивать, описывает ли вкус ванили C₈H₈O₃, такое же заблуждение, как спрашивать, описывают ли буквы К-О-Т пушистого питомца или описывает ли «мазерати», которую я вижу, объективную реальность.

В известной аллегории Платона на пещеру узники в пещере видят смутные тени, отбрасываемые предметами, а не сами предметы{146}. Это шаг в сторону ИТВ, но недостаточно большой. Тень смутно напоминает предмет, который ее отбрасывает, – тени мыши и человека предсказуемо отличаются размером и формой. Иконкам в рамках ИТВ нет необходимости напоминать ничего из объективной реальности.

Короткий путь вкуса влечет большой риск – пищевое отравление. Решение, найденное эволюцией, – научиться, всего с одной попытки, избегать вкуса, за которым следует несколько часов тошноты. Ваша любимая еда может, в один злополучный день, на много лет стать пусковым механизмом отвращения; выгода, которую вы прогнозировали по ее вкусу, упала. Примеры ванилина и «мазерати», конечно, просто примеры. Они ничего не доказывают насчет восприятия и реальности. Это задача теоремы ППИ. Но они могут освободить нас от нашей заблуждающейся интуиции, что мы видим объективную реальность, и от наших ложных убеждений, что луна на месте, когда никто не смотрит.

Может показаться, что некоторые из моих примеров выходят боком. Взять самцов жуков, которые принимают бутылки за красивых самок. Я привел их, чтобы показать, что эволюция наделила нас практичными хитростями и приемами, которые делают нас приспособленными, но скрывают истину.

«Но, – можете возразить вы, – они показывают обратное. Почему, согласно Хоффману, жук одурачен? Потому что, утверждает он, жук не может видеть истину. И откуда он это знает? Потому что он считает, что знает истину: что жук правда спаривается с бутылкой, а не с другим жуком. Таким образом, за его аргументом против виденья реальности скрывается допущение, что он видит реальность, что он может отличить реального жука от притворяющейся бутылки. Почему еще он будет подтрунивать над бестолковым жуком?»

Этот выпад кажется убедительным, но он неудачный. Предположим, я смотрю, как новичок играет в Grand Theft Auto. Он несется на красной «феррари» по извилистым поворотам горного шоссе, не замечая угрожающего приближения черного вертолета. Я кричу предупреждение, но слишком поздно – его машину разрубает в клочья лопастями вертолета. Я видел глупость новичка, но не «истину» – гул транзисторов и напряжений за роскошью игры. Я видел лишь иконки, но я лучше понимал, что они значат. (Страшные кавычки у «истины» значат «истина для целей этого примера». Транзисторы и программное обеспечение не объективно реальны.)

То же верно и для глупости жуков. Я вижу иконки жуков и бутылок, а не объективную истину. Но мои иконки показывают тот факт о приспособленности, которого не показывают иконки жуков: спаривание с бутылками не произведет маленьких жучков. От того что мои иконки информируют меня о приспособленности, а не об истине, моя критика неприспособленных бестолковых жуков может быть уместной и тем не менее не подразумевать точку зрения всевидящего бога.