Как нас обманывают органы чувств

Не совсем так. Наука о сознании требует отделения от живого сознания не больше, чем метеорология наивности в вопросе гроз, или эпидемиология – равнодушия к человеческому горю, а наука об эволюционных играх девственности. Напротив, именно увлеченность живым предметом вдохновляет на поиски твердости и более глубокого понимания.

«Но подходящей онтологией для науки является физикализм. Онтология, в которой фундаментально сознание, просто шарлатанство. Отказаться от физикализма и принять сознательный реализм – значит принять псевдонауку».

На самом деле, многие ученые действительно поддерживают физикализм. Учитывая, что он снова и снова доказывает свою ценность в развитии науки и технологии, вряд ли можно обвинять ученого, который с неодобрением смотрит на другие онтологии, такие как сознательный реализм.

Однако наука не предполагает онтологии. Онтология – это теории, а наука – метод развития и проверки теорий – не склоняется к чему-то одному. Каждая теория, как каждый вид, должна конкурировать, чтобы выжить. Теория, которая сегодня может похвастаться долгим царствованием, завтра может, как многие древние виды, подвергнуться внезапному вымиранию.

Надежный физикализм, начинающийся с пространства-времени и бессознательных объектов, наслаждался долгим царствованием и, из-за того что Homo sapiens воспринимают приспособленность на жаргоне объектов в пространстве-времени, на первый взгляд правдоподобностью. Но этот физикализм оказывается не подходящим для некоторых новых территорий науки, таких как квантовая гравитация и связь биологии с сознанием. Неожиданное открытие теоремы ППИ – что организм, который видит объективную реальность, не может преобладать над организмом равной сложности, который вместо этого видит приспособленность, – приходит в противоречие с физикализмом и предупреждает о его крахе.

«Но что насчет сознательного реализма? Наверняка правдоподобность физикализма превосходит только неправдоподобность сознательного реализма. Мы правда должны поверить, что электрон, который безусловно ничего не чувствует, сам является сознательным или, что еще возмутительнее, агентом сознания!»

Это возражение неверно истолковывает сознательный реализм, который отрицает, что физические объекты существуют вне восприятия, и что они обладают сознанием, когда их воспринимают; физические объекты являются нашим сознательным опытом, но сами не обладают сознанием. Правильной целью для этого возражения является панпсихизм, который утверждает, что некоторые физические объекты также обладают сознанием. Например, электроны обладают бессознательными параметрами, такими как положение и спин, но также могут обладать сознанием; однако камень не может обладать сознанием, несмотря на то что состоит из частиц, каждая из которых сознательна. Панпсихизм кажется неспособным избежать дуализма{292}. Гениальные мыслители являются сторонниками панпсихизма, который подчеркивает упрямство трудной проблемы сознания и растерянность тех, кто пытается ее решить{293}.

Сознательный реализм – не панпсихизм. Утверждение сознательного реализма станет понятнее, если посмотреться в зеркало. Там все знакомо – глаза, волосы, кожа и зубы. Но то, чего вы не видите, бесконечно богаче и так же знакомо – мир ваших сознательных переживаний. Он включает ваши мечты, страхи, стремления, любовь к музыке и спорту, чувства радости и печали и нежное давление и тепло в ваших губах. Лицо, которое вы видите в зеркале, – трехмерная иконка, но вы непосредственно знаете, что за ним красочный мир ваших сознательных переживаний, который выходит за рамки трех измерений. Лицо человека – маленький портал в его богатый мир сознательного опыта. Изгиб губ и прищур глаз, формирующие улыбку, отражают опыт настоящей радости не более, чем буквы р-а-д-о-с-т-ь. Мы можем, несмотря на эту бедность перевода, увидеть улыбку друга и разделить его радость – потому что мы инсайдеры, мы непосредственно знаем, что происходит за кулисами, когда лицо формирует искреннюю улыбку. То же самое инсайдерское преимущество позволяет нам увидеть хмурый взгляд и почувствовать раздражение, увидеть поднятые брови и почувствовать удивление, и так далее с более чем двадцатью видами эмоций{294}.

Мы можем передать опыт всего лишь выражением лица. Это сжатие данных впечатляющих объемов. Сколько информации упаковано в переживании, скажем, любви? Сложно сказать. Наш вид исследовал любовь через бесчисленные песни и стихи и, по всей видимости, не смог познать ее глубин: каждое новое поколение считает своим долгом исследовать дальше, продвигаясь вперед с новыми словами и музыкой. И все же, несмотря на неизмеримые сложности, любовь передается взглядом. Эта экономия выражений лица возможна потому, что моя Вселенная опытов и мой интерфейс восприятия накладывается на ваш.