Как нашли убийцу? Каждое тело оставляет след

Дело не всегда в убийстве. Убийства попадают в заголовки газет, однако каждый день кто-то разрушает чью-то чужую жизнь своим эгоистичным или злонамеренным поведением. Итак, в один пасмурный июльский день того года я оказалась в Уэлвин-Гарден-Сити на аккуратной маленькой площади с магазинами, над которыми располагались жилые квартиры. Я рассматривала обычную муниципальную цветочную клумбу, разбитую посреди брусчатки. Розовые розы, высаженные ковром, были ароматными, но при этом с многочисленными острыми шипами, призванными отвадить непрошеных гостей. Мне показалось одновременно милым и странным, что на одном участке с этими цветами посажены молодые липы. В природе нет почти никаких шансов найти пыльцу липы и роз в одном образце. И, как правило, растения семейства розовые не дают много пыльцы. Можно было без труда заключить, что данный ареал создан искусственно, что это какой-то сад или парк, хотя торговый центр вряд ли бы пришел мне в голову первым.

Одна девушка утверждала, что знакомый парень угрожал ее убить, если она не согласится с ним переспать. Они вместе развлекались в молодежном клубе, однако вспышки тестостерона у этого юноши были неконтролируемыми. Большинство бы поверили ее словам, потому что ее кожу покрывали глубокие царапины, а на клумбе остался большой отпечаток в форме тела. Ни один человек в здравом уме не лег бы в эту колючую клумбу по своей воле, и тем не менее парень непреклонно отвергал все обвинения, так что меня попросили разобраться в этой истории.

После озарения с лесополосой в предыдущем деле у меня, конечно, открылись глаза на новые возможности палинологии, но затем я вернулась в лабораторию к своим повседневным занятиям, ничего особо не ожидая. Для научной работы это обычное дело: немного отвлечешься на что-то странное, выбивающееся из привычного распорядка, а затем возвращаешься к сбору данных, семинарам на кафедре, скрупулезному анализу пыльцы и спор, попавших в котлован или ров во времена Римской империи, либо пытаешься разгадать, что может означать разнообразная пыльца в найденных на раскопках бронзовых сосудах.

Тем не менее в последующие недели я то и дело мысленно возвращалась к тому убийству: международные преступные группировки и отмывание денег, незадачливая попытка спрятать труп. Весьма красочно, однако дело, которым я занялась теперь, было проще и прозаичнее – лишь очередное злодеяние, которые люди каждый день совершают по отношению друг к другу. Я заставила себя мысленно вернуться к предполагаемому изнасилованию и попыталась представить сценарий, разыгравшийся на этой небольшой площади с магазинами и квартирами – на столь открытом и хорошо просматриваемом пространстве. Парень и девушка провели вечер в местном молодежном клубе. Когда стемнело, они отправились домой и задержались здесь, в то время как остальные их спутники, смеясь, растворились в ночи. По словам девушки, они держались за руки и целовались. Возможно, дело зашло даже дальше, а затем парень начал склонять ее к близости, она отказала, и на этом моменте их истории расходились.

Две разные версии событий: в одной парень и девушка пошли каждый своей дорогой по домам; в другой парень толкнул девушку, повалил ее спиной на эти колючие розы, стянул с нее одежду и прижался всем телом.

Кто же говорил правду?

Подобные случаи сексуального насилия доказать чрезвычайно сложно. Когда следы ДНК не позволяют сделать убедительного заключения либо и вовсе не были оставлены на месте преступления, когда ни свидетели, ни записи с камер наблюдения не могут ничего подтвердить, полиции только и остается, что полагаться на две противоречащие друг другу истории. Испугана или лжет? Мстит или и правда жертва? Получить убедительные доказательства чьих-либо слов может оказаться практически невыполнимой задачей. Тогда-то в свое второе пробное «дело» для полиции и вступила я.

Я обнаружила, что ландшафт можно воссоздать с удивительной точностью и в малом масштабе. Потенциал для криминалистики просто огромный. Это было неописуемо волнительно. Я разглядывала цветочную клумбу, и задача казалась мне яснее некуда. Парень признался, что был с этой девушкой на площади, но отрицал, что пытался ее изнасиловать, и утверждал, что совершенно никак не контактировал с цветочной клумбой. Возможно, его одежда и обувь могли рассказать другую историю.

И роза, и липа полагаются в опылении на насекомых, и у обоих растений образуется относительно небольшое количество пыльцы. Этот незначительный факт должен был сыграть важную роль в моем последующем анализе. Я знала, что если на одежде окажется пыльца розы, то велика вероятность, что одежда касалась самих растений либо земли под ними. От более раскидистого и опыляемого ветром растения пыльца разносилась бы дальше и запросто могла бы попасть на любой участок площади. В таком случае было бы гораздо сложнее понять, находился ли парень на самой клумбе или просто стоял рядом, не делая ничего предосудительного. Или нет? Чтобы понять, мне нужно было заняться анализом.