Читаем Как называются женщины. Феминитивы: история, устройство, конкуренция полностью

– парные к дериватам на – овец: торговец – торговка, толстовец – толстовка, райкомовец – райкомовка, омоновец – омоновка, а также к отаббревиатурным на – ец: комсомолец – комсомолка.

Единичное образование от основы на – ух: пастушка.

Является основным средством образования обозначений по месту жительства и национальности: москвичка, парижанка, американка, немка, фрязинка. С помощью – ка образуются новые идеологические феминитивы по моделям, переносимым из других славянских языков. Последнее приводит к омонимии типа партнёркапартнёрша и партнёрская программа в силу нагруженности суффикса – ка, который образует, помимо феминитивов, универбаты, уменьшительные и отлагольные образования.

Вопреки легенде, суффикс мог образовывать феминитивы со значением жены: солдатка, морячка, рыбачка (два значения), декабристка. Несколько феминитивов животных: лебедка, глухарка, голубка, кошка (от кот, с – ш неясного происхождения).

– лк(а)

С помощью этого суффикса образованы непарные отглагольные феминитивы: литературные сиделка, гадалка и приживалка и просторечные училка и воспиталка. Ср. также пейоративное давалка. Модель полностью аналогична той, по которой образуются неодушевленные отглагольные существительные: грелка, крутилка, стрелялка, пищалка, брызгалка и т. п.

– лиц(а)

Выделяется в феминитивах жилица, кормилица, владелица, страдалица от глаголов жить, кормить, владеть, страдать (как и парные им жилец, кормилец, владелец, страдалец). Возник из сращения суффиксов – ица и – л-.

Сейчас суффикс уже непродуктивный, устаревший.

– льниц(а)

Старинные баяльница от баять (рассказывать, лечить заговорами), кормильница от кормить и сохранившее свежесть родильница от родить – хороший пример независимых феминитивов, образованных напрямую от глаголов. Суффикс – результат сращения суффиксов – ница и – ль или – л-. В образовании новых слов не замечен.

– льщиц(а)

Об этом суффиксе – сращении суффиксов – щица и – ль или – л– вспоминают редко, а он не так уж редок. На – льщица образовано множество названий разных занятий, в том числе типично женских, без мужских пар: вышивальщица – напрямую от глагола вышивать, одевальщица (то есть модистка, XVIII век) от одевать, вязальщица (мужской вариант вязальщик обычно имеет другое значение: не тот, кто вяжет на спицах, а тот, кто что-то связывает). Впрочем, ещё больше тех, у которых мужские пары все же есть: рисовальщица, фехтовальщица, штопальщица, подавальщица, сеяльщица, косильщица и т. п.

В советское время по этой модели было образовано множество названий женских рабочих специальностей, в том числе непарных: шлифовальщица, навивальщица, набивальщица, копировальщица, обжигальщица, чесальщица, выдувальщица и т. п.

– ль(я)

Этот архаичный суффикс представлял собой сращение суффикса деятеля – ль и феминитивного – и образовал несколько непарных устаревших отглагольных феминитивов: ткалья, бралья (ткачиха, специализирующаяся на скатертях), прялья.

– ниц(а)

Высокопродуктивный, давно и регулярно образует феминитивы от двух типов основ:

1) парные образованиям на – ник: художник – художница, мятежник – мятежница, всадник – всадница, начальник – начальница, вплоть до нового сеошница;

2) от основ на – тель: руководительница, учительница, писательница, создательница.

С помощью этого суффикса образовывались названия жен: чиновница, советница, сановница, полковница. Эта функция устарела.

– овк(а)

С давних пор образует феминитивы от коротких основ с негативной семантикой, пейоративов: воровка, плутовка, чертовка, мотовка, хрычовка, бесовка, хлыстовка. В Словаре Ушакова приводится слово щегловка – самка щегла. Судя по такому образованию, как жаргонное ментовка, а также некоторым другим пейоративам, суффикс обладает слабым потенциалом продуктивности.

– тельниц(а)

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека фонда «Эволюция»

Происхождение жизни. От туманности до клетки
Происхождение жизни. От туманности до клетки

Поражаясь красоте и многообразию окружающего мира, люди на протяжении веков гадали: как он появился? Каким образом сформировались планеты, на одной из которых зародилась жизнь? Почему земная жизнь основана на углероде и использует четыре типа звеньев в ДНК? Где во Вселенной стоит искать другие формы жизни, и чем они могут отличаться от нас? В этой книге собраны самые свежие ответы науки на эти вопросы. И хотя на переднем крае науки не всегда есть простые пути, автор честно постарался сделать все возможное, чтобы книга была понятна читателям, далеким от биологии. Он логично и четко формулирует свои идеи и с увлечением рассказывает о том, каким образом из космической пыли и метеоритов через горячие источники у подножия вулканов возникла живая клетка, чтобы заселить и преобразить всю планету.

Михаил Александрович Никитин

Научная литература
Ни кошелька, ни жизни. Нетрадиционная медицина под следствием
Ни кошелька, ни жизни. Нетрадиционная медицина под следствием

"Ни кошелька, ни жизни" Саймона Сингха и Эдзарда Эрнста – правдивый, непредвзятый и увлекательный рассказ о нетрадиционной медицине. Основная часть книги посвящена четырем самым популярным ее направлениям – акупунктуре, гомеопатии, хиропрактике и траволечению, а в приложении кратко обсуждаются еще свыше тридцати. Авторы с самого начала разъясняют, что представляет собой научный подход и как с его помощью определяют истину, а затем, опираясь на результаты многочисленных научных исследований, страница за страницей приподнимают завесу тайны, скрывающую неутешительную правду о нетрадиционной медицине. Они разбираются, какие из ее методов действенны и безвредны, а какие бесполезны и опасны. Анализируя, почему во всем мире так широко распространены методы лечения, не доказавшие своей эффективности, они отвечают не только на вездесущий вопрос "Кто виноват?", но и на важнейший вопрос "Что делать?".

Саймон Сингх , Эрдзард Эрнст

Домоводство / Научпоп / Документальное
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки