Как (не) влюбиться в дракона

— Точно! — радостно ответил Хиё и ударил по приготовленной для него ладони.

— Людей береги, здесь не бывает дня и ночи, только сумерки. Спать, есть по часам, иначе умрут, не почувствовав ни голода ни усталости, — дал ему наказ капитан.

— Хорошо, — кивнул Хиё, утягивая меня за собой.

Сумерки.

Офицерские часы на руке Борзова встали, как только он очутился в ином мире. И внутренние часы остановились. Оставалось надеяться только на Эти, которые иногда останавливалась и рекомендовала всем сесть и поесть. В один момент, Хиё решил разложить лагерь.

И сон был очень странным. Стоило закрыть глаза, а потом открыть, вот и все, отдохнули, хотя усталость и слабость не ощущались. Следователь поправился, болезни отступили, и боли у него не было. Его фотографическая память пыталась запомнить местность. Он всегда так делал в незнакомых местах, потом по признакам он сможет вернуться назад. Я надеялась на него, потому что на Малова, который боялся подойти к нам ближе, уже никакой надежды.

Места были необитаемыми, дороги укрыл падающий снег, они превратились в тропы. Все было необычным. Поход зашёл в тупик, где юг, где сервер даже Эти не смогли определить. По звёздам тоже сориентироваться не получилось, небо было мрачным, серым, постоянно облачным.

Мы сели у камней, что таились в снегу. Собрав в округе ветки, развели костёр. На углях пекли картошку, последнее, что осталось в закромах Ля. Старухи Эти, подгибали под себя копыта, сели на землю. Они хотели покурить, но я отобрала табак, напомнив, что он пригодиться Хильде.

— Могу на ель залезть, — сказал Сергей Владимирович, — посмотрю куда идти.

— Не удивляйся, если до горизонта во все стороны увидишь тайгу, — отвергла такое предложение я. Без интереса гоняла палочкой угли, пряча в них свою картофелину. Вытащила из кармана северный магический порошок, кинула в костёр. В костре зашипел белый дым.

— Хильда! — крикнула я прямо в дым. — Хульдра, Хильда, я иду к тебе в гости, встречай, у меня вишнёвый табак в подарок, украшения и шёлковое покрывало.

Дым улетел вверх плотным облаком и рассеялся.

— Это магия такая? — удивился Сергей Владимирович

Я ничего не ответила, подбросила в костёр ещё песка. Опять появился толи пар, толи дым и раздался женский голос приятный, очень звонкий:

— Никуда не уходи, незнакомка! Иду встречать! Готовь табак! — голос рассмеялся.

— Местный интернет, — улыбнулась я и принялась перетряхивать свою сумку и сумку Ля, чтобы отделить богатые подарки для хульдры.

***

После ужина и закрытия-открытия глаз, перед костром появилась хульдра. Сергей Владимирович не поверил своим глазам. Он заметно офигел с лицом ловившим кайф, перекочевал со своего лежбища ближе к костру, где женщина его мечты сидела рядом с Ля и курила трубку.

Хильда была высокая, полная, с необъятной грудью под льняным платьем и меховой безрукавкой, бедра под пышной юбкой были широченные. И при всем при этом Хильда имела тонкую талию. А лицо красоты неописуемой с большими весёлыми глазами жёлтого цвета, обворожительной белоснежной улыбкой. Волосы у лица были заплетены в косички, остальные густые белые спадали ниже пояса. Жизнерадостная, удалая, молодая и сочная. И все бы хорошо, если бы не коровий хвост, что показывался иногда из-под подола платья. Ну, меня это смутило, я сама хвостатая. А вот Сергей Владимирович был похоже в диком восторге.

— Бледная какая, — говорила хульдра, глядя на меня, — у меня дома выпить есть.

— Не пью, не курю, — улыбнулась ей, но натянуто. — Далеко до Гади Лешевны идти?

— Тварюга она, какое дело до неё?

— Она кое-что у меня взяла, вернуть надо.

— Хрен, — коротко ответила Хильда вдыхая дым. — Сколько народа её бить ходило, не вышло.

— Быть того не может, что она неуязвима, — не согласилась Ля.

— Один красавец писаный, сорок лет назад, проник к ней в дом, нож сломал об шею.

— А магия? Если магией шарахнуть? — допытывалась я.

— Я её чем только не шарахала, — заявила Хильда, уставившись на лыбящегося следователя. — Мне триста восемь лет, последние триста, я с ней воюю.

— Она на половину смертная, — не верила Ля.

— Стареет, это да, но убить невозможно.

— Может обезвредить, — втесался в разговор Сергей Владимирович, присев напротив шикарной хульдры. — Запереть, на цепь посадить.

— До чего ж ты мелкий, — посмеялась над ним Хильда.

— Зато резкий, — улыбнулся ей Борзый, ничуть не обидевшись.

— Нужно выведать, чего она боится, — рассуждала я.

— Выведай, — Хильда с трудом оторвала взгляд от следователя. — Устройся к ней на работу.

— Это возможно? — удивилась я.

— Да. Скажи, что мужик твой у неё и за него готова работать год или два. Помниться мне, Анна работала, как раз под зиму пришла. Только мужик её скончался, Анна еле ноги унесла.

— Что она с ними делает? — я спросила, конечно, на маленькому Хиё на всякий случай уши закрыла.

— Вот и посмотришь, — прошипела хульдра и прожгла меня колдовским взглядом. — Но тебе там ничего не светит. Ты полудракон, а это значит — Страж. Кто ж к языческим божкам Стража подсылает?