Как никогда. Одинокая женщина желает...

Муравьиное снованье взад-вперед было прервано появлением на экране телевизора президента. Все, как по команде, упали за стол и замерли в предвкушении. О чем он говорил – никто не слушал. Но смотрели все очень внимательно. Ирина и Евстолия – потому что, как и все женщины страны, в нынешнего президента были немного влюблены, мужчины – потому что так полагалось. Президент, умница, все это понимал, поэтому был остроумен и краток. Когда на экране появился циферблат кремлевских курантов и большая стрелка, дрогнув, закрыла собой маленькую, Шустрый и Петрухин одновременно взялись за бутылку шампанского. В краткой, но убийственной дуэли взглядов победил представитель силовых структур. Одновременно с двенадцатым ударом часов шампанское зашипело и вырвалось на свободу. Хотя оно сделало это деликатно, Евстолия все же взвизгнула, ойкнула и, отшатнувшись, едва не упала на руки к профессору – исключительно потому, что дамам именно так полагается себя вести при открывании шампанского. Ирина эту традицию проигнорировала. Ей понравилось, как красиво Петрухин открыл бутылку. И как налил шампанское в бокалы – расчетливо и поровну, не пролив ни капли.

– Наверное, кто-то должен сказать тост… – оторвав взгляд от бокалов, которые быстро разбирали, сказала Ирина.

– Если позволите… – привстал и деликатно откашлялся Лев Николаевич. – Когда я был несколько моложе и, как все, наверное, в молодости, увлекался авторской песней, встречалась там одна фраза, как нельзя более уместная: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». Впервые в жизни я…

Но Шустрый не вытерпел и перебил его, тоже вскочив на ноги:

– Нет, я классный тост знаю! Вот если женщина идет по улице с гордо поднятой головой – значит у нее есть мужчина. Если женщина идет по улице и улыбается – значит, у нее будет мужчина. За женщин, которые улыбаются! За вас, Ирина Ивановна! Гусары пьют стоя!

Поскольку профессор так и оставался стоять с открытым ртом, то нехотя встал только Петрухин. Однако заметив, что Ирину тост покоробил, попытался исправить положение:

– А давайте просто за Новый год – а то мы так и не выпьем, шампанское не любит разговоров, как говорит у нас один майор.

Звон бокалов не сразу позволил Ирине различить трель телефонного звонка. Она метнулась в прихожую, где забыла трубку. Наверное, это Юлька! Или все же Рита! Но на определителе значился номер Валентина. Секунду поколебавшись, Ирина сняла трубку – она же решила, что поговорит с ним, хватит этих дурацких игр. Вот она и поговорит.

– Да, Валентин, я слушаю.

– Ты чего трубку взяла? – удивился муж.

– А что – не надо было? – в свою очередь удивилась Ирина. – Зачем тогда звонишь?

– Нет, я не то хотел сказать, ты же трубку не берешь. Я просто так позвонил, а вдруг…

– Ну вот я и – вдруг, – засмеялась Ирина и опять удивилась легкости, с которой говорит. А где всегдашняя злость, которая накатывала против ее воли, где досадный ком в горле, мешающий говорить?! А нету! – Ты чего хотел-то?

– Я? – удивился муж. – А, да… Поздравить. С Новым годом.

– Спасибо, – поблагодарила Ирина и вежливо добавила: – И тебя тоже с Новым годом!

Помолчали.

– Юлька звонила? – спросил Валентин Рудольфович. – Как она там?

– Она не звонила, они в Африке. Не то в Кейптауне, не то где-то в пустыне. Она письмо прислала, цветы, шампанское, фотографию и еще рамочку смешную, говорящую, – с удовольствием перечислила Ирина. – У них с Аланом все хорошо.

– А мне не звонит. И не пишет. Тоже меня вычеркнула. Ты бы объяснила ей… – тяжело сказал Литвиненко и замолчал.

Ирина тоже молчала, прислушиваясь к взрывам хохота из гостиной. Интересно, это их юмористы из телевизора так смешат или обходятся своими силами? Ей вдруг очень захотелось вернуться за стол, смеяться вместе со всеми и пить шампанское. И съесть что-нибудь, если еще что-то осталось, пока она тут…

– Кто там у тебя? – вдруг спросил муж. – Телевизор? Или гости?

– Телевизор, Валя, какие у меня могут быть гости, – соврала Ирина. – Ну ладно, давай, если будут дела – созвонимся. – И аккуратно положила трубку.

– О Ирочка вернулась! – завопила Евстолия, и все радостно загудели. – Тогда второй тост! Оказывается, у нас есть еще бутылка шампанского – Олег принес!

– А как иначе? Я не жлоб, чтобы к даме в праздник с пустыми руками, – подхватил Олег и выразительно посмотрел на Петрухина.

Петрухин насупился, и Ирина увидела, как он сжал кулаки, но тут же, будто устыдившись, спрятал руки под стол. Детство человечества, честное слово, развеселилась она.

– Теперь моя очередь произносить тост! – нахально узурпировала трибуну Евстолия. – Дорогие мужчины, я предлагаю выпить за тот счастливый случай, который свел нас за этим столом, и за то, чтобы в наступившем году нам всем…