Как партия народ танцевать учила, как балетмейстеры ей помогали, и что из этого вышло. Культурная история советской танцевальной самодеятельности

24 апреля в Магнитогорске прошло неофициальное открытие «Уральского перепляса» — на магнитогорской Аллее звезд была открыта звезда «Наталья Карташова». Проект «Аллея звезд» существует уже 13 лет. На ней заложены именные плиты событий, организаций, людей — всех тех, чьи имена жители Магнитогорска решили увековечить.

На открытии звезды присутствовал внук Натальи Карташовой и учредитель Фонда развития народного танца — Андрей Реус, а также директор Государственного Российского дома народного творчества Тамара Пуртова и Министр культуры Челябинской области Алексей Бетехтин. Много теплых слов было сказано и официальными лицами, и теми, кто продолжает дело Карташовой — учит детей народной хореографии, заботится о том, чтобы народный танец продолжали танцевать[1025].

«Уральский перепляс» привлекает к участию десятки самодеятельных коллективов, структурирует их деятельность, стимулирует радостное воодушевление и праздничное оживление «народной» хореографии советского происхождения. Глядя из зрительного зала на яркие заключительные концерты фестиваля последних лет, невольно проникаешься мыслью, что советская самодеятельность жива и процветает. Впрочем, патриотический поворот в современной России, возможно, создаст новую конъюнктуру для «народного творчества». Поживем — увидим.

Там, где есть победители, есть и побежденные. В тени пышного, торжественного поминовения неуютно чувствовала себя преемница Н. Н. Карташовой в танцевальных ансамблях магнитогорских металлургов и челябинских тракторостроителей. Тексты и речи, сопровождавшие Всероссийский фестиваль народного танца, прицельно чествовавшие двух хореографов, по законам жанра не упоминали о балетмейстере нескольких карташовских постановок и бесконечного количества танцевальных номеров, прославивших «Самоцветы» в 1960 — 1980-е годы. Даже ученики В. И. Бондаревой, принимавшие участие в церемониях памяти Н. Н. Карташовой, ее скорее всего из тактических соображений, не упоминали.

Вере Ивановне это было понятно. Своим бывшим магнитогорским танцорам, принимавшим участие в «Уральском переплясе» и извинявшимся перед ней за это, она говорила:

…Не переживайте, что вы мне делаете больно. Каждый живет сейчас так, как ему заблагорассудится. И все, говорю, одеяло тянут на себя. Пока он [А. Реус], живой, пока он у власти, он маму прославляет. Поэтому [если] вам возможно встретиться — встречайтесь, показывайтесь. Потому что других стимулов нет. Жизнь такая наступила[1026].

Давно известно, что поиск традиции — это изобретение традиции[1027]. В. И. Бондарева была убеждена, что учредитель Фонда развития народного танца — хороший сын и внук, но в прославлении близких ему женщин много преувеличенного и несправедливого. Как-то в конце ноября 2010 года, позвонив мне поздно вечером, она жаловалась на вновь изданную книгу Н. Н. Карташовой «Воспитание танцем», которая разбередила старые обиды. «Сколько здесь живу — столько плачу». И с горечью добавила: «И мертвые меня бьют»[1028]. Ее имя вошло в канон официальной коллективной памяти посмертно, будучи в мае 2013 года присвоено ансамблю танца «Самоцветы».

Ее «живая» память не соответствовала официальной «культурной памяти» и сопротивлялась ей. Но это — другая история. Обратимся к ней.

«Трактором по душе»