Как перестать беспокоиться и начать жить

Миссис Йетс пишет романы, но ни одна из выдуманных ею историй не интересна так, как реальная история из ее собственной жизни, которая произошла в то судьбоносное утро, когда японцы атаковали наши корабли в Перл-Харборе. Миссис Йетс уже более года была инвалидом – слабое сердце. Она проводила двадцать два из двадцати четырех часов в постели. Самое большое путешествие, которое она могла себе позволить, это прогуляться от дома до сада, чтобы немного побыть на свежем воздухе. Но даже тогда ей приходилось опираться на руку служанки. Она сама сказала мне, что в те дни считала, что останется инвалидом до конца своей жизни. «Я бы никогда не смогла вновь начать по-настоящему жить, – поведала она мне, – если бы японцы не атаковали наши суда в Перл-Харборе, выведя меня из ступора, в котором я пребывала.

Когда это произошло, – продолжала миссис Йетс, – вокруг был сплошной хаос и неразбериха. Одна бомба разорвалась так близко от моего дома, что взрывной волной меня подбросило в постели. Военные грузовики спешили в Хикам-Филд, Скофильд-Барракс и к авиабазе Каниох-Бей, чтобы эвакуировать жен и детей военных и моряков. Представители Красного Креста звонили по домам, спрашивая, у кого найдется свободная комната, чтобы принять беженцев. Они знали, что у меня возле кровати стоит телефон, поэтому позвонили мне, попросив быть чем-то вроде связного, передавая всю информацию об эвакуации семей военных. Я знала, где нашла приют каждая семья, и когда офицеры звонили мне, спрашивая о своих женах и детях, я сообщала им адрес.

Вскоре я узнала, что мой муж, командующий армией Роберт Рэлей Йетс, был в безопасности. Я пыталась подбодрить жен, которые ничего не знали о своих мужьях, и утешить вдов, потерявших своих мужей, – их, к сожалению, было уже очень много. Две тысячи сто семнадцать офицеров и новобранцев на флоте и в морской пехоте были убиты и девятьсот шестьдесят человек числились пропавшими без вести.

Сначала я отвечала на телефонные звонки лежа в постели. Потом я уже сидела в постели. В конце концов я настолько увлеклась, что позабыла о своей слабости, поднялась с постели и отвечала на звонки уже сидя за столом. Помогая тем, кому было намного хуже, чем мне, я полностью забыла о себе. С тех пор я больше не ложилась в постель, за исключением восьмичасового сна ночью. Сегодня я понимаю, что если бы японцы не напали на нас в Перл-Харборе, я бы так и осталась наполовину инвалидом. Мне было удобно в постели. Меня все время обслуживали, но теперь я понимаю, что я неосознанно теряла волю к выздоровлению.

Атака на Перл-Харбор была одной из величайших трагедий в американской истории, но для меня лично это стало самым лучшим событием в жизни. Эта жуткая трагедия дала мне силы, о которых я никогда и не подозревала. Она отвлекла меня от мыслей о себе и заставила думать о других. Она дала мне что-то большое, важное и значимое, для чего стоит жить. У меня больше не было времени думать и беспокоиться о себе».

Треть людей, обращающихся за помощью к психиатру, могли бы, скорее всего, вылечиться сами, если бы сделали то, что сделала Маргарет Йетс: начали заботиться о других. Думаете, это моя идея? Нет, приблизительно это же утверждал Карл Юнг. А уж кому, как не ему, знать это. Он сказал: «Около одной трети моих пациентов страдают не от клинически определяемых неврозов, а от бесцельности и пустоты в своей жизни». Иными словами, они голосуют машине жизни, но весь кортеж проезжает мимо них. Поэтому они бегут к психиатру с жалобами на свою ограниченную, бессмысленную и бесцельную жизнь. Оставшись за бортом, они стоят на пристани, обвиняя кого угодно, кроме себя, и требуя, чтобы весь мир бросился удовлетворять их эгоистичные желания.

Сейчас вы, возможно, говорите себе: «Отлично, но эти истории не произвели на меня никакого впечатления. И я бы обратил внимание на двух несчастных сирот в канун Рождества или, будучи в Перл-Харборе, с удовольствием делал бы то, чем занималась миссис Йетс. Но моя ситуация совсем другая: в моей жизни нет выдающихся событий, все очень банально. Я работаю на неинтересной работе по восемь часов в день. Ничего из ряда вон выходящего со мной не происходит. Как я могу начать интересоваться другими людьми? И почему я вообще должен делать это? Какая мне от этого польза?»

Справедливый вопрос. Я попытаюсь на него ответить. Какой бы обыденной ни была ваша жизнь, вы, несомненно, каждый день сталкиваетесь с другими людьми. Что вы для них делаете? Смотрите ли вы просто сквозь них или пытаетесь найти в каждом из них что-то выдающееся? Возьмем, например, почтальона – он за год проходит сотни миль, доставляя вам почту, но вы хоть когда-нибудь пытались узнать, где он живет, или попросить фотографию его жены и детей? Вы спрашивали его когда-нибудь, устал ли он, нравится ли ему его работа?