Как перевоспитать герцога

– Я не знаю, – ответила она, пожав плечами, и глотнула чаю. – Может, отлила бы на блюдце? – Она поставила чашку на стол и потянулась за сахаром. Герцог положил ладонь ей на запястье.

– Я думаю, вам хватит сахара, – тихо, но твердо произнес он.

Роуз недовольно надула губы, но руку от сахарницы убрала. Герцог ласково похлопал ее по плечу и вальяжно, насколько позволяли комичные размеры стула, откинулся на спинку.

– О чем нам следует вести беседу за чаем? – спросил он у дочери, стрельнув лукавым взглядом в Лили. – О погоде? О королеве? Об элегантном убранстве этой комнаты?

Роуз вновь пожала плечами. Герцог нарочито тяжело вздохнул. В его темных глазах плясали озорные огоньки.

– Как вы смотрите на то, чтобы мы с мисс Лили продемонстрировали вам, о чем беседуют воспитанные джентльмены и воспитанные юные леди во время чаепития?

«Только ведь вы не считаете меня леди, – мысленно возразила ему Лили. – И правильно делаете. Я перестала быть таковой с тех пор, как разорился мой отец. Он вынудил меня зарабатывать себе и матери на пропитание тем, чем я могла заработать, и там, где мне согласились платить». Впрочем, она готова была ему подыграть. Ради Роуз. Исключительно в воспитательных целях.

Если бы только, принимая во внимание свое, как ни крути, благородное происхождение, Лили могла притвориться, что так и осталась леди… Но нет, не стоит лелеять такие опасные мечты. Герцог взял ее на работу, и целоваться с хозяином дома, конечно, не слишком прилично, но ведь ничего непоправимо ужасного в этом нет?

Безусловно, можно и дальше обманывать себя, притворяясь, что не понимает, чем ей грозит это увлечение. Допустим, она сможет ужиться с погубленной репутацией. Но сможет ли она жить с разбитым сердцем? Сможет ли смириться с тем, что рядом с Маркусом появится жена, и ей придется каждый день видеть его с другой женщиной, той, что займет в его жизни и в жизни Роуз главное место.

Великолепно! Теперь она, кажется, впала в уныние.

– Мисс Лили?

– Ах, простите. – Лили расправила плечи и вытянулась в струнку, сидя на низком детском стуле. – Вы меня о чем-то спросили? Я задумалась и прослушала. – Задумалась о том, отчего ей так хорошо и комфортно в этой во всех смыслах безнадежной ситуации. Отчего, понимая, чем рискует, она все равно душой тянется к Роуз. И к нему. О том, как славно впитывать кожей тепло его рук и как ей хочется вновь почувствовать себя желанной, почувствовать себя живой. О том, как судьба дала ей шанс претворить свои мечты в жизнь. Не те мечты, где она и герцог… занимаются всякими неприличными делами, но те мечты, в которых ее агентство процветает и, благодаря своей безупречной репутации, помогает встать на ноги тем женщинам, которым повезло в жизни еще меньше, чем ей.

– Я спрашивал, не думаете ли вы, что завтра днем погода будет достаточно хороша для того, чтобы мы совершили совместную прогулку, – сказал герцог. – Втроем. Вы, я и мисс Роуз. Сегодня, увы, я не могу составить вам компанию, поскольку должен нанести визит хозяину дома, в гостях у которого я был вчера вечером.

– Я не умею предсказывать погоду, ваша светлость.

Герцог закатил глаза, демонстрируя свое неудовольствие полученным ответом.

– Мы с вами вежливо беседуем, мисс Лили, а не занимаемся предсказаниями.

Вот в этом-то вся суть! Она не могла ничего загадать наперед. Она не могла предсказать, что произойдет в следующий момент, что она будет чувствовать, что будет делать.

Она словно стояла на краю пропасти, откуда могла либо взмыть в небеса, либо упасть в бездну. Результат будет один в обоих случаях, но лететь вверх гораздо приятнее, даже если закон всемирного тяготения все равно свое возьмет.

– В таком случае, ваша светлость, я бы сказала, что надеюсь на то, что погода завтра окажется достаточно благоприятной для прогулки. Мы с мисс Роуз как раз заняты изучением деревьев и цветов, и, возможно, ей удастся узнать некоторые из деревьев в парке, о чем, я надеюсь, она нам сообщит.

– Превосходно. – Герцог обернулся к Роуз. – Вас это устроит, мисс Роуз? Я имею в виду завтрашнюю прогулку в парке. – Он стрельнул глазами в Лили. – Я люблю гулять пешком, просто гулять, а вы?

Роуз кивнула, увлеченно поедая печенье, которое она, похоже, успела стащить, когда герцог отвлекся.

– Превосходно, – повторил герцог. – Мне будет приятно совершить прогулку с двумя такими милыми барышнями.

Его комплимент, весьма осторожный, тем не менее сумел отогреть Лили. Он дал ей понять, что она ему не безразлична. И если предположить невероятное, герцог, возможно, думал о ней так же много и часто, как и она о нем.

Что объяснило бы отсутствие на его шее кравата. Нельзя исключать, что события вчерашнего вечера сделали его немного рассеянным. Лили судила по себе. Она запросто могла бы надеть платье задом наперед и ничего не заметить! Или, к примеру, разучиться говорить.

Если бы состояние, в которое он ее привел вчера ночью, продлилось до утра. Вчера она не то что говорить не могла, она потеряла способность думать!