Как пишется история: Кронштадтские события 1921 года

Недовольство именно различным уровнем жизни ответственных работников с одной стороны и обычных матросов и горожан с другой нашло свое отражение и в официальной прессе – «Известиях ВРК». В номере от 15 марта мы находим статью «Что дала коммуна». Автор статьи начинает с того, насколько ухудшилось с 1917 г. материальное положение солдат и жителей города. Но главное, что хотел сказать автор, – это то, что ухудшение это связано с деятельностью отдельных лиц. Так, в плохом снабжении детей продукцией молочной фермы виновны управляющие и служащие, которые первыми забирали себе продукцию, а только остатки шли детям. Так же плохо обстояли дела и с одеждой и обувью. «Впрочем, были каналы, по которым текло все, что нужно. Люди близкие к Кепо и власти имели все. Они имели свою столовую, особые пайки, к их услугам был ордерный стол, который раздавал блага по милости комиссаршей». Автор указал и на ухудшение положения с жильем. «Все лучшие дома и квартиры взяты под отделы и под подотделы, где просторно, удобно и тепло устроились их бюрократы. Число жилых квартир сократилось, а рабочие живут там же, где жили прежде, но только скученнее и хуже»164. Не складывается ли ощущение, что автора статьи задело не то, что ухудшились бытовые условия с 1917 г., а то, что они, эти бытовые условия, изменились для разных категорий населения не одинаково?

14 марта в тех же «Известиях» вышла заметка «Почему голодало население». В ней перечислялось изъятое у некоторых коммунистов продовольствие. Список действительно внушительный для голодной весны 1921 г. «Так, у жены комиссара Ильина (Широкая ул., 19) отобрано: 1 пуд мяса, 1 пуд сухарей, 30 фунтов соли, 10 ф. рыбы… 12 пар новой обуви… У комиссара особого назначения Дулина отобрано: мяса 1 пуд 9 ф., соли 1 пуд 28 ф., спичек 165 кор.,… сухарей 4 п. 33 ф…» и т. д. Завершается статья такими словами: «Хорошо жилось господам комиссарам»165. Такие факты являются симптоматичными, отражая все увеличивающиеся социальные диспропорции.

Несмотря на очевидно трудное положение с продовольствием и промтоварами, одним из первых шагов Кронштадтского ВРК было несколько разовых выдач населению и военным продовольствия и промтоваров. Так, в «Известиях» ВРК от 4 марта (2-й выпуск газеты) объявляется о разовой выдаче подсолнечного масла, соли, кофе, спичек, табака, керосина166. Подобная выдача, но в меньших масштабах и только для гарнизона, была проведена 11 марта167. Солдаты единовременно получили по 1/2 фунта сахара, 2 ф. капусты, 1 и 1/3 ф. картофеля, папиросы, махорку и спички. Видимо, такой раздачей преследовались чисто политические цели – сохранение и повышение лояльности к ВРК населения и гарнизона. Все эти факты, мне кажется, говорят как раз о том, что для кронштадтцев материальные диспропорции были заметным и раздражающим фактором.

Важно отметить, что А. С. Пухов впервые в историографии выделяет конфликт в партийных организациях Балтфлота как важнейшую причину выступления матросов. В эпоху политических процессов над оппозицией конца 1920-х гг. для автора было очень важно доказать опасность фракционной борьбы в партии.

Основные выводы книги А. С. Пухова заключаются в том, что, пользуясь разрухой, плохим снабжением, конфликтом в партийных организациях, эсеры и меньшевики проникли во флот в большом количестве в 1918–1920 гг.168. Как особенность работ А. С. Пухова можно также отметить полное отсутствие внутренней критики такого источника, как «Резолюция собрания команд 1-й и 2‑й бригад кораблей от 1 марта 1921 г.». Да и зачем осуществлять внутреннюю критику источника, если он формально во многом соответствует эсеровской идеологии, а значит, и вписывается в концепцию автора. Документ назван контрреволюционным, и этого достаточно. Однако приводится автором полностью169

Помимо А. С. Пухова к проблеме дискуссии о «верхах и низах» обращался и К. И. Жаковщиков в статье «Военно-политические уроки Кронштадтского мятежа», вышедшей в сборнике «Война и Революция» в 1931 г.170 Но, в отличие от А. С. Пухова, К. И. Жаковщиков лишь отметил наличие подобной проблемы «верхов и низов». В своей статье, в общем повторяющей выводы А. С. Пухова, К. И. Жаковщиков делает еще больший акцент на подрывной деятельности меньшевиков и эсеров. Через 10 лет, в 1941 г., этот же автор выпустил небольшую брошюру с идентичными выводами171