Как повесить ведьму

– Единственное, что она не могла контролировать, была моя привязанность к сестре. Думаю, именно по этой причине невеста решила погубить ее. Но она не рассчитывала, что мое мнение ничто не изменит, даже если от Эбигейл отвернется весь мир. Даже если бы сестра была предводительницей всех ведьм, я бы продолжал любить ее так же сильно, как прежде. На самом деле тогда я стал бы оберегать ее еще больше. Этому я посвятил всю свою жизнь.

– Должно быть, она была в бешенстве, когда поняла, что не в силах встать между вами.

Он кивает:

– Когда я не отказался от Эбигейл, она удвоила усилия. А когда сестра покинула этот мир, невеста в одно мгновение получила все желаемое. Я пришел к ней за утешением. Она стала единственным важным человеком в моем мире.

Так вот чего добивалась его невеста. Она ни с кем не хотела делить Элайджу, даже с его собственной сестрой.

– Невеста практически убедила меня, что это был глупый несчастный случай, который вышел из-под контроля. Ложь ее была сладка и расчетлива. Но в ее глазах я увидел тайное наслаждение тем, что Эбигейл больше нет. И в тот же момент понял, что не смогу больше оставаться рядом с ней. – Глаза Элайджи полны боли.

Не могу представить боль от подобного предательства. А каково понимать, что это именно он рассказал о пении Эбигейл и о ее тайной любви? Как же огромна тяжесть его вины! И все эти столетия Элайджа не мог сбежать от нее.

– Пойми, Саманта, если ты сможешь поколебать ее ощущение контроля, то сможешь и остановить. Полагаю, это единственный способ.

Стратегия Элайджи действенная, но трудновыполнимая. Мне придется сделать что-то грандиозное, такое, чтобы выбить ее из колеи. Но важнее всего поступать умно.

– Достаточно ли будет просто обвинить ее в клевете и заставить признать всю ложь? Один человек, знающий, что обвинители ведьм лгут, ничего бы не изменил.

– Чтобы отношение изменилось, нужно рассказать обо всем общественности.

– Этот дом стоит в самой чаще леса. Там не может быть общественности. К тому же я только что вырубила тех людей, которые точно поверили бы мне.

– Именно.

Чудненько, получается, я должна публично осудить ее, но при этом идти совершенно одна.

– Надеюсь, найдется способ в одиночку убедить ее остановиться.

К моему удивлению, Элайджа обнимает меня, притягивая к себе.

– Я буду с тобой, – нежно говорит он, склоняя лицо к моему. Я прижимаюсь к Элайдже, желая навсегда раствориться в этом кратком моменте и в ощущении его объятий. – Я сделаю все возможное, чтобы защитить тебя.

Он еле заметно мерцает.

– Что это?

– Саманта! – Голос Элайджи странно тих. Он снова мерцает. Сквозь тело становится виден кухонный столик у него за спиной.

Дух выскальзывает из моих рук. Я пытаюсь ухватиться за воздух, но ничего не меняется. Элайджа только быстрее начинает растворяться. Дух шевелит губами, но с них не срывается ни единого звука. Его уже практически не видно. А потом в одно короткое мгновение он исчезает.

– Нет! – кричу я.

Осматриваю комнату в поисках ответа, но вокруг никого нет, в доме стоит тишина. Это была она – я уверена.

Я бегу к парадной двери. С планом или без, но я верну Элайджу.

Глава 45 Великолепна и порочна

Я останавливаюсь, давая сердцу успокоиться, и внимательно осматриваю густые, внушительные деревья, прежде чем сделать первый шаг в непроглядную темноту леса. Никогда не думала, что приду сюда одна. Достаю телефон из кармана толстовки и пролистываю иконки в меню, пока не нахожу фонарик. Я подсвечиваю мобильным землю под ногами. С каждым шагом в глубь леса аромат палой листвы становится насыщенней. Я смотрю под ноги, не отрывая взгляда, чтобы не видеть всего окружения.

Ветка бьет меня по лицу. Прижимаю ладонь к горящей щеке: кожа вздулась, а под пальцами чувствуется пара капелек крови. Воспоминания о сне возвращаются, ударяя словно пощечина. В том сне, где я расцарапала щеку, были… петля и ворона. На ладонях выступает пот. Коттон знал, что это случится. Я снова направляю свет под ноги и продираюсь через деревья. Он знал. Что это означает? То, что происходит сейчас, определено судьбой? Если да, то как вообще это возможно предотвратить? Может быть, я просто отыгрываю свою роль в очередном витке системы смертей.

Впереди мерцает слабый свет. Дом! Я пригибаюсь, прикрываю фонарик ладонью и собираюсь уже его отключить, когда замечаю иконку камеры. Включаю режим видеосъемки, и на экране появляются мои ботинки, окруженные темными листьями. Я достаю из кошелька визитку Брэдбери и снимаю чехол с телефона. Прячу карточку на задней панели мобильного, прежде чем вновь надеть чехол. В голове крутится разговор с Элайджей о мнении общественности.

– Даже если я не выживу, надеюсь, кто-нибудь найдет это видео и узнает, что я пыталась ее остановить. И спасти девочек, – шепчу я в динамик.