Как приручить человека. (О доверии, верности, вере...) (СИ)

«И всё-таки ты развлекаешься»: чтимый Унус опять чудовищно преуменьшил. Такого головокружительного азарта Лем не испытывал никогда. Митрих был не просто злобствующим тупицей, нет, он действительно умел получать информацию и манипулировать людьми – хотя и очень грубыми способами. И упорный при том: уж если решил изжить с корабля неугодного смертного – быстро не отступится. К тому же, Митрих был братом по легиону, а не просто мимохожим наемником, его мнение действительно кое-что значило для чтимого Зо Сахаала. Если просто отпустить дела на самотек, капитан очень даже вероятно может вспомнить славное прошлое и начать блюсти традиции Повелителей Ночи более дословно. И вряд ли чтимому Зо Сахаалу радостно узнавать о некоторой недальновидности с таким трудом обретенного боевого брата, а приносящий неприятные сведения оказывается и первым адресатом капитанского раздражения. А значит, рассказывать о неуместных действиях Митриха капитану должен сам Митрих, а никак не Лем.

О да, это была воистину чудесная игра, изящная и рискованная, с высокими ставками и опасностью фатального проигрыша, то, что нужно бесстрашному смутьяну, так и не уснувшему в разуме старшего брата. Устроенная ему Лемом безнадежная драка только слегка утолила адреналиновую жажду, не более. Развлекаюсь, когда ничего другого не остается: в конце концов, с Митрихом всё равно надо что-то делать, и более безопасных идей у Лема не нашлось.

Но каждый новый выпад из темноты, каждая новая «случайность», обращенная уже даже не на самого Лема, а на самых слабых из его людей, воспринималась как истинный дар Четверки – во всей неоднозначности такого дара. Как очередной знак продолжения головокружительной игры, знак того, что Митрих из Повелителей Ночи всё еще считает смертного Лема врагом, достойным времени и усилий. Не добрый, но очень желанный знак.

Сделав всего несколько шагов от двери, ведущей через короткий шлюз к белым и светлым комнатам, Лем услышал сбивчивый топот лёгких ножек. Юная Кларисса мчалась по темному коридору, и ее белое форменное платье было уже совсем, совсем не белым. Сопровождавший командира Тасвий немедленно сунулся вперед и перехватил слепо бегущую девочку.

- Чья кровь? – Тасвий умел правильно сформулировать вопрос. Если бы вся эта кровь принадлежала Клариссе, она вряд ли смогла бы так нестись. Ответа он не дождался, девочка судорожно забилась в его руках, а потом обмякла и зарыдала.

- Скажи своей рабыне, чтобы она была внимательнее. Она помешала нашей работе. Полагаю, я мог бы даже счесть эту помеху злым умыслом с её стороны.

Сначала был голос – гулкий и шипящий одновременно. Потом – два багровых огня во тьме, и блики пробегающих по доспеху молний. Только потом на границу света вышел бессмертный воин Митрих во всей угрожающей мощи.

- Я с вниманием выслушаю твои обвинения, досточтимый легионер. И готов компенсировать любой ущерб, нанесенный моими людьми, - Лем тоже двинулся вперед, как всегда вставая между легионером и смертными.

- У тебя бесполезные люди, не умеющие даже смотреть, куда идут. Твоя рабыня влетела, - Митрих насмешливо рыкнул, - прямо в процесс совершаемого нами правосудия. Исполнения приговора, вынесенного братом Зо Сахаалом. Как глупая муха в изящно сервированное блюдо, хах!

- Слабость человеческих глаз в здешней благодатной тьме известна любому разумному существу. Я не вижу в поступке девушки злого умысла. Однако ущерб твоим трудам был нанесен, и ты в праве требовать компенсации.

- О, я потребую, разумеется!

Лем смиренно поклонился в ответ и развернулся к Клариссе и Тасвию. В два движения он разодрал на девочке окровавленное платье, третьим тут же накинул ей на плечи собственный китель.

- Тасвий, отведи её в каюту!

Затем слитным танцевальным пируэтом Лем развернулся, на ходу подхватывая с пола кровавое тряпье, и шагнул к Повелителю Ночи.

- Девушка неосмотрительно унесла на себе часть той крови, которую ты собирался использовать в своей работе. Я возвращаю тебе утраченное, и полагаю это справедливым возмещением ущерба.

За спиной раздался сдавленный возглас ужаса: Тасвий не успел отойти за пределы слышимости. Оборачиваться сейчас было бы крайне неразумно, осталось только надеяться, что телохранителю хватит соображения выполнить приказ и не застрять на виду у легионера. Лем с поклоном протянул Митриху белую тряпку.

- Я-а. Приду. За тобой. Знай. Это.

- Я считаю такую компенсацию сообразной ущербу, благородный Митрих. Если же ты не согласен, то увы, лишь чтимый капитан Зо Сахаал может рассудить нас. Мне кажется крайне нежелательным привлекать его внимание к такому мелочному спору, но если такова будет твоя воля…

Самое сладкое в этих играх - отсутствие гарантий. Лем не мог бы с уверенностью сказать, сдержится ли доведенный до последнего предела ярости легионер, или все-таки пустит в ход уже на половину извлеченный из ножен гладий. Именно ради этого момента неопределенности стоило жить!