Как роман. Удивительная жизнь Владимира Соколина

Его сильно раздражала горячность оппозиции. Он приходил в замешательство, когда между Центральным комитетом и многими ключевыми фигурами старой гвардии наметился неизбежный кризис. Пока он изо всех сил пытался патетично призвать всех к примирению, с ним случился сердечный приступ. Он принадлежал к категории тех, кто побыл “на каторге и в ссылке”, а не к числу «политэмигрантов». Революция положила конец девяти годам его заключения после пяти лет принудительных работ. Множество раз он бывал за границей, в особенности в Швейцарии, и часто приезжал в Моссовет для решения экономических вопросов. Он следил за тем, чтобы не вызвать слишком большого недовольства некоторых специалистов, которые энергично сопротивлялись ему. Однако ему не удалось договориться ни с инженером Вейцманом, братом главы сионистов, ни с Малышевым, руководителем Нижегородской ярмарки. И когда он умер, скорбь партии и значительной части населения была искренней. Однако это же стало и возможностью для некоторых семей выказать суровое к нему отношение».

Владимир отклонил предложение, которое ему сделал член ЦК, и услышал от него: «Именно этого я и ожидал, – сказал он мне с уважением, – чтобы работать в ЧК, нам нужны только люди, у которых это дело вызывает отвращение. Мы не допускаем туда никаких авантюристов, любопытствующих и лизоблюдов. Мы не принимаем тех, кто просят, чтобы их туда допустили, это крест, который нужно нести, подвиг, который нужно совершить, жертва, акт веры и искренности. Тогда я высказал ему свои доводы, а он мне в ответ предложил возглавить секретариат одного из членов Политбюро Центрального комитета».

В Центральный комитет РСДРП(б), избранный на VI съезде партии 18 августа 1917 г., вошел 21 человек, но на заседаниях ЦК редко присутствовало больше половины его членов. Съезд взял курс на вооруженное восстание, а ЦК фактически стал его штабом. На заседании ЦК 10 октября было образовано Политическое бюро (Политбюро) ЦК в составе семи человек. Постепенно роль Политбюро в принятии решений росла. VIII съезд партии в 1919 г. утвердил постоянный статус Политбюро, что позднее сделало его настоящим центром политической власти в Советском Союзе. И вот один из членов Политбюро нуждался в помощи человека именно «склада» Владимира.

«Этот партиец и член Политбюро желал, чтобы ему представили несколько кандидатов. Кажется, он слышал что-то обо мне. Снабженный рекомендательным письмом, я отправился в отель Метрополь к Каменеву. Его жена, сестра Льва Троцкого, и их дети тоже были там. После довольно продолжительной беседы Каменев попросил меня вернуться вечером. Я уже уходил и был в конце коридора, когда он меня позвал: “Не могли бы вы мне помочь разобраться со всей этой почтой?” Речь шла о целом чемодане, набитом бумагами. В итоге я провел весь день, сортируя их. Когда я с ними закончил, Каменев принялся за просмотр документов, в то время как его жена готовила еду. “Поскольку вечер уже наступил, – сказал он мне, улыбаясь, – вам не придётся сюда возвращаться. Однако приходите завтра!”» Таким было начало длительного сотрудничества между этими двумя мужчинами.

Лев Борисович Каменев, настоящая фамилия Розенфельд, родился 18 июля 1883 г., он был революционером-большевиком, евреем, выдающимся советским политиком. Он был одним из семи членов первого Политбюро, созданного в 1917 г. для руководства большевистской революцией, в составе Ленина, Зиновьева, Троцкого, Сталина, Сокольникова и Бубнова. Каменев был зятем Льва Троцкого. В течение краткого периода осенью того же года он считался первым руководителем Советского государства (председателем ВЦИК), а с 1922 по 1924 гг. в течение последних месяцев жизни Владимира Ленина исполнял роль заместителем председателя Совета народных комиссаров. Каменев наряду со многими считался представителем «старых большевиков». Был осужден и расстрелян в 1936 г. в годы сталинского террора.

На службе у Льва Каменева

После переезда правительства из Петрограда в Москву Лев Каменев с семьей жил в отеле «Метрополь», а потом поселился в Кремле, где со своей семьей занимал маленькую квартиру в глубине Фрейлинского (Белого) коридора в Большом кремлевском дворце. Его непосредственными соседями были Демьян Бедный и журналист Лев Сосновский.

По этому поводу Владимир писал: «Каменев предложил мне переехать в Кремль. Боясь, что таким образом у меня не будет ни единой свободной минуты на учебу, я отказался под предлогом того, что моя квартира мне прекрасно подходит.

Послеобеденное время я проводил в Моссовете, где Каменев был председателем. Обычно я проводил начало и окончание дня в Кремле, за исключением тех случаев, когда собрания проходили в другом месте. Итак, я должен был приноровиться и находить время для учебы. На тот момент я всего лишь несколько раз посетил университет, а теперь пытался готовиться по школьным учебникам и конспектам, которые мне приносили коллеги».