Как роман. Удивительная жизнь Владимира Соколина

Миссия состояла из выдающихся людей, таких как Муранов из Центрального комитета, который также был представителем фракции большевиков в Думе, инженер Ломов, ответственный за ведение переговоров с англичанами в Баку, Зорин из Центрального исполнительного комитета, недавно вернувшийся из Америки, где он скрывался до революции, Шлихтер (?), заместитель народного комиссара по продовольствию и другие товарищи, принявшие участие в деятельности миссии.

На Харьковском вокзале нас встретил Артём (Федор Андреевич Сергеев), знаменитый советский деятель, и Ворошилов, в то время бывший наркомом внутренних дел своей родной, эфемерной Донецко-Криворожской советской республики, созданной на территории восточной Украины. Во время поездки прямо в поезде было проведено собрание, на котором приняли решение о распределении донецкого угля через единый центр и временной передачи экономическим службам Харькова управления фондами, предназначенными Москвой для украинской промышленности. В тот же день им выдали сумму в 75 миллионов рублей в “денежных знаках”. И сразу после было созвано другое собрание, в котором приняли участие руководители промышленности и кооперативов, профсоюзов, сотрудники служб снабжения и т.д.

Именно тогда председатель Леонтьев нам сообщил, что Харьковская область не смогла поставить больше 5 миллионов фунтов, хотя обычно экспортировала двенадцать. У каждого представителя был свой способ убедить нас в суровой реальности, вызванной голодом: бессмысленная политика правительства и ЧК, которые в своем безумии препятствовали частным поставкам в отсутствие промышленных продуктов. Все согласились, что основная причина кризиса коренится в недостатке координации между правительством и местными властями. После этих свидетельств мы установили систему связи, которая позволила демократическим противникам режима изобличать ущемление советов представителями Москвы и Киева.

Тем не менее предпринятые руководителями организационные попытки были предназначены не для того, чтобы притеснять выборные органы, а должны были укрепить их авторитет, приблизив их к правительству, так как страна переживала серьезный спад в военной и экономической сфере. Местная политика часто вела к анархии».

Во время гражданской войны каждая сторона пыталась установить отношения. Владимир свидетельствует: «Официального решения поддерживать и укреплять союз и сотрудничество между советскими республиками России, Украины, Латвии, Эстонии и Литвы, очевидно, было недостаточно, чтобы помешать наступлению с запада и осуществить молниеносное продвижение».

С того времени длительная гражданская война приучила русских к тому, что позже станет принципами сталинского правления; никто, где бы он ни находился, не был защищен от насилия и разрушения. Постоянное чувство неуверенности и угрозы формировало их взгляд на жизнь, лишь тем, кто смог адаптироваться к суровым условиям, удалось выжить и выйти из ситуации победителем. После периода разгула насилия и гражданской войны образовалась трещина между прошлым и будущим. Все вместе разделили горький опыт жестокости, непрочности, войны и хаоса.

Нужно признать, что все аспекты сталинского культа насилия появляются в этой форме правления, которая оставила после себя миллионы умерших и людей без крова в обществе, подорванном голодом и террором. Но они вдохновлялись не марксизмом и его теорией, а войной и автократией, которая и осуществляла управление большевистской экономикой с её авторитарной культурой.

Победа большевиков тогда казалась триумфом порядка над хаосом. Новые руководители вернули власть государству, создав новые рабочие места для рабочих и крестьян, создав возможности, которых до того не существовало. Некоторые дворяне, подвергшиеся грабежам, но умевшие вести мирную жизнь в своих деревнях, защищенных от насилия и войны, тем не менее приветствовали исход кризиса как благословение свыше, забывая, что большевики и были их мучителями.

Несмотря на совершенные бесчинства большевики мечтали не о создании нового человека, но о пришествии палачей, которые позволили бы действовать по их воле. Революция начала кампанию порабощения, чтобы подчинить всех граждан существующему порядку и покончить с хаосом.

Успех большевиков в этом предприятии основывался на убеждениях и легитимности их правления. Восстановление монополии государства и узаконивание использования силы для установления мира утвердились в глазах некоторых как достаточные причины, чтобы следовать за новыми руководителями. Этот процесс создания государства позволил большевикам получить поддержку, которая была им необходима для завершения революции.