Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018

Повлекли. В частности, как раз в отношении Хиддинка, которому Мутко сделал предложение продлить контракт еще в середине осени 2009 года. Голландец взял паузу, а потом ушел Мутко, пришел Фурсенко – и выяснилось, что продолжение сотрудничества с Хиддинком в планы нового босса РФС не входит. Есть ощущение, что если бы продолжение борьбы за чемпионат мира зависело целиком от футбольного союза – либо мы бы отказались от дальнейшей борьбы вообще, либо все было бы тихо спущено на тормозах. Но, к счастью, вопрос был решен на уровне Путина, и существовавший отдельно от РФС заявочный комитет продолжил работу по его реализации.

Спрашиваю Колоскова:

–  Смена президента РФС посреди заявочного процесса могла его сгубить или, по крайней мере, затормозить?

–  Была такая опасность. Если бы об этом четко знали в разных регионах, где проживают члены исполкома ФИФА – в Африке, Латинской Америке, Азии… Но как-то это прошло для них незаметно. И наши противники, к счастью, акцента на этом не сделали, хотя и могли. Это ведь всегда неприятно и настораживает – вроде договаривались с одним, а пришел другой.

Но главное, что Мутко, уйдя из РФС, остался членом исполкома ФИФА и министром спорта. Если даже у кого-то сомнения и возникали, все понимали, что он вышел на более высокий уровень. И негативных последствий для нас это не повлекло.

В среде футбольной общественности бытовало мнение о том, что работа по выдвижению страны на мировое первенство новому руководству РФС – абсолютно «по барабану». Ходили слухи, что была написана куча тезисов для Фурсенко, почему тот должен быть кровно заинтересован в получении ЧМ-2018 для России. Но тот якобы отмахнулся: «Мне это не интересно».

Косвенное подтверждение этому безразличию получили в свое время и мы, газетчики. В начале осени 2010-го «Спорт-Экспресс» открыл рубрику «Клуб-2018», в которой еще до голосования в Цюрихе выступили и Колосков, и Сорокин, и многие другие. Говорили детально, рассказывали то, что могли (а в случае с Колосковым – и больше) рассказать. Мой коллега сделал предложение поговорить и президенту РФС. Тот вроде и не отказался – вот только сказать ему оказалось практически нечего, поскольку к заявочному процессу отношения он практически не имел. И идея интервью с Фурсенко умерла, едва родившись.

Сейчас все прямого разговора на эту тему избегают. Когда спрашиваю Сорокина о степени участия Фурсенко, он отвечает:

–  Три дня пребывания оценочной комиссии он был рядом, неотступно следовал за комиссией. Принимал участие в паре наших визитов. Присутствовал на презентациях в Дохе перед членами исполкома Азиатской конфедерации футбола и в Нью-Йорке перед членами исполкома КОНКАКАФ (конфедерации футбола Северной и Центральной Америки. – Примеч. И.Р.).

Вот только странное совпадение – пришел господин Фурсенко в РФС, и через две-три недели заявочный комитет вынужден был очистить помещение в Доме футбола на Таганке. Кабинет на шестом этаже расчищался для Дика Адвоката.

В заявочный комитет примерно через день приходил один из тогдашних руководителей футбольного союза (ныне он в РФС, да и вообще в футболе, насколько мне известно, не работает) и настойчиво интересовался: «Когда освободите кабинет?» У Сорокина в этот момент как раз была малярия, и его команде приходилось отбиваться от прессинга из последних сил.

Но верх цинизма заключался в другом. Некоторые новые люди из РФС приходили в защищавшийся, как Брестская крепость, заявочный комитет, и на голубом глазу говорили: «Да у вас Алексей вообще вряд ли оправится, вы без руководителя остались. Это болезнь на всю жизнь. Если Сорокин не умрет, то будет неполноценным».

В итоге «Россию-2018» из Дома футбола все-таки выселили. И ее сотрудники были вынуждены параллельно с самым напряженным периодом подготовки заявочной книги искать офис. Смотрели, снимали, переезжали… Вряд ли Фурсенко, уверенно выходя на сцену Цюрихского выставочного центра в торжественный момент получения Россией сертификата на право проведения ЧМ-2018, об этом помнил. А может – будучи стратегом и редко вдаваясь в детали – о том даже и не знал?

Сорокин, правда, фирменно дипломатичен.