Как рушатся замки (СИ)

— Я не сразу заподозрила неладное, потому что списала всё на ошибку. Это проще, согласитесь. Зачем ломать голову, когда есть элементарное объяснение? Но Катлер ткнул меня носом в моё заблуждение, а Эйвилин добила рассказом о том, кто меня схватил. – Лис поцарапала бурое пятно на застёжке ошейника. – Если магуструма Черлот не существовало, то кто-то придумал её личность. Или, точнее, скопировал с меня: внешность, поведение, навыки. Они явились с ориентировкой ровно туда, где я собиралась пересечься с информатором. Их предупредили, что я не любитель… да, предупредили, – задумчиво повторила она.

Старуха щёлкнула зажигалкой, и кабинет снова наполнился густой вонью. Закашлявшись, девушка отвернулась.

—У меня не складывается. Вдруг вы мне поможете? Ну предупредили их о серьёзном сопротивлении с моей стороны, напридумывали всякого о потенциальной опасности. Ладно. Допустим. А капитан «Призраков» при чём? Из меня же не сделали офицера армии или аристократку-радикала, чтобы у него имелся резон присутствовать при задержании. Обычный магиструм – и он тут как тут.

— Элерт Катлер – сложный человек. Отчасти мне жаль, что революция не увела его в могилу. Он – пережиток монархии, как и император, принцесса, знать. Нельзя построить современное общество, не избавившись от подобных элементов, – произнесла Матушка Мэм.

— Мне казалось, с Россом вам тоже не по пути. За что вы в таком случае? За анархию? – съязвила Лис.

— Азеф Росс похож на неоперившегося птенца. Он мечется из крайности в крайность, так как не понимает, как удачнее использовать власть: репрессии и давление или лояльная политика. В итоге у него не останется выбора и мы получим, что получим. Хорошо бы не диктатора, бестолковая, – стукнула её стаммелем по костяшкам старуха. – Я люблю, когда мне не мешают. Неважно, при каком строе это происходит.

Девушка отдёрнула руку.

— Я поняла, поняла. Император вам не нравится, канцлер вам не нравится. Зато вы обожаете деньги.

— Именно. И неболтливых работников. Скоро ко мне подойдёт заказчик. В твоих интересах закончить до его появления.

— О принцессе. Какова вероятность, что фальшивого магиструма запрут в соседних камерах с воскресшей наследницей престола? Полтора на миллион. Мне в удачу не верится. Это тоже подстроено. Кому-то очень хотелось свести меня с Эйвилин. Отсюда у меня два вывода: произошедшее сто процентов связано с контрактом, – она извлекла из сумки маску в форме клюва и щёлкнула пальцами, – и у нас завелась крыса. Если вы отошлёте меня, кому сможете доверять?

Матушка Мэм не ответила, однако очевидные вещи обычно не озвучивали. Лис попала в точку.

— Мадам, – раздалось из-за двери, – к вам посетитель.

Девушка спрятала лицо под маской и приготовилась откланяться.

— Пропустите. Девочка, останься.

Тревога разрасталась. Лис кивнула, отошла к стеллажу с папками. Что-то заранее вызывало у неё плохое предчувствие.

— Мадам.

Она узнала его – мужчину, что уверенной походкой прошествовал к столу и поцеловал протянутую ему руку. Запоминать – её работа, и всё-таки, абстрагируясь от обязанностей, человека со столь впечатляющей наружностью сложно забыть. Его звали Эзра Офер Партлан, и до революции фамилию его семьи произносили шёпотом. Сын промышленного магната, младший брат печально известного генерала Равеля Партлана и несостоявшийся зять императора несколько лет прожил за границей и возвратился на родину после смерти отца, чтобы принять управление делами. На него возлагали надежды как на спасителя трещащих по швам производств, и он действительно принял меры: так крепко закрутил на шеях бунтующих рабочих верёвки, что у тех не нашлось смелости продолжать расхлябанный образ жизни. Он не трясся за репутацию, не боялся запачкаться в грязи, не терпел неповиновения – и падение империи его ничуть не изменило.

Такой же самоуверенный индюк. Немудрено, что ему принадлежала идея сочинить контракт на поиск венценосных особ.

— Я рад, что вы передумали аннулировать нашу сделку, мадам.

Красивый тембр голоса, привлекательность, происхождение – природа постаралась над ним на славу, одарила лучшим и запретила времени вырезать на его коже следы. Ему готовилось стукнуть тридцать три, и он не израсходовал энергичности, не предался истерическим настроениям в свете событий и не сбежал из страны. Принимать последнее за комплимент Лис отказывалась. Без них, одержимых аристократов, в Сорнии очистился бы воздух.

— Благодарите богов, мистер Партлан. Они держатся за ваше плечо.

— Лорд Партлан, – твёрдо поправил он.

Мэм усмехнулась.

— У нас отменили лордов и леди, мистер Партлан. Лично я – гражданка Сорнии, а вы, мой дорогой, диссидент, представитель класса угнетателей. Таких в наши дни принято отстреливать.

— Не переживайте, мадам, – улыбнулся ей мужчина, – это ненадолго. Вы бы вряд ли отказались от восстановления старых порядков, я прав?

Девушка закусила щёки, чтобы не засмеяться. Он был бы разочарован, умей старуха давать прямолинейные ответы.

— Вы не сообщали о свидетеле нашего разговора.