Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел

Третьего февраля по немецкому радио раздался приглушенный рокот барабанов, затем диктор заупокойным тоном прочитал сообщение верховного командования вермахта о гибели 6-й армии. Диктор замолк, прозвучала Пятая симфония Бетховена. Первый и единственный раз за всю развязанную Гитлером войну в рейхе были объявлены «дни национального траура», в городах, на кораблях и даже комендатурах концлагерей были приспущены флаги. Как писала в тот день нацистский рупор газета «Фёлькишер беобахтер», «они пали, чтобы жила Германия»: «До последнего вздоха верная присяге 6-я армия под образцовым командованием генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса пала под натиском превосходящих сил врага и неблагоприятных обстоятельств. Под флагом со свастикой, укрепленным на самой высокой руине Сталинграда, свершился последний бой. Генералы, офицеры, унтер-офицеры и рядовые сражались плечом к плечу до последнего патрона». Фюрер лично принял участие в символических похоронах генерал-фельдмаршала Паулюса, «павшего на поле чести вместе с героическими солдатами 6-й армии», и возложил на пустой гроб фельдмаршальский жезл с бриллиантами.

У шефа Абвера адмирала Канариса созрел план выкрасть Паулюса из русского плена и вывезти его в Германию. Пока в Берлине на улице Тирпицуфер в штаб-квартире Абвера строили дерзкий план, пленный Паулюс со своими генералами был доставлен сначала в Бекетовку, южный район Сталинграда, почти не пострадавший во время битвы, а затем в небольшой степной хутор Заварыгино. Для охраны сановных пленников был выделен батальон НКВД.

Едва переехав туда, Паулюс потребовал встречи с представителем советского командования. В деревенский дом, в котором он содержался, прибыл начальник Сталинградского управления НКВД Александр Воронин, лично отвечавший за жизнь пленника. Позднее генерал-лейтенант Воронин вспоминал: «При виде меня он не встал, даже не поздоровался, а с ходу выложил свои претензии. Они заключались в следующем: пленным подается один завтрак, тогда как они привыкли и ко второму — это раз, во-вторых, ни разу не было сухого вина, и, в-третьих, нет никакой информации о положении на фронтах.

Я внимательно, не перебивая, выслушал все претензии и после небольшой паузы сказал:

— Отвечаю по всем вашим пунктам, герр фельдмаршал. Напоминаю вам, что в данный момент вы находитесь не на курорте, а в плену. Я подчеркиваю: в плену! Вино, в данном случае сухое, производится в Крыму, а он пока что захвачен оккупантами. Вместо вина вам ежедневно выдаются, как мне хорошо известно, двести граммов водки. Вашему адъютанту и другим генералам норма выдачи составляет сто граммов в сутки. Кормят вас довольно сытно и калорийно, хватит и одного завтрака».

Воронин не во всем отказал пленному. Пообещал регулярно доставлять газеты, правда, советские, а не германские, как просил тот. Сказал даже, что постарается раздобыть кофе.

В это время немцы стали предпринимать отчаянные попытки выкрасть своего фельдмаршала. В соседних районах было уничтожено несколько небольших десантных групп, численностью до сорока человек, пробиравшихся в Заварыгино. Вскоре над хутором стали появляться вражеские самолеты. Они не бомбили и не стреляли, а, сделав несколько кругов, улетали. В хутор для усиления охраны перебросили еще один батальон. А спустя сутки пленных вообще перевезли. Штаб в полном составе сначала отправили в Саратов, а затем генералов во главе с Паулюсом доставили в Суздаль. В бывшем монастыре располагался лагерь для высшего командования. Жили они в монашеских кельях.