Как стать герцогиней

Он встал с кровати, нашел носовой платок в кармане брюк, затем снова лег рядом с Беатрис и протянул его ей.

Она взяла его с благодарностью, вытерла глаза и высморкалась.

– Знаешь, я никогда не плачу, – заявила она, шмыгая носом, и это явно противоречило ее словам. – Ни из-за чего. С тех пор как умер папа. Я чувствую себя так неловко.

– Со мной тебе не из-за чего смущаться. – Грей нахмурился: – Хотя то, что я заставил женщину расплакаться в постели… действует отрезвляюще. Может, мне стоит смутиться. Или… я не знаю.

– Ты думаешь, что это смешно, – укорила его Беатрис.

– Нет. – Грей прекрасно понимал, что в этом не следует признаваться. Он забрал у нее платок и сам вытер слезинку, которую она пропустила. – Мне просто стыдно от того, что случившееся так сильно на тебя повлияло. Это необычная реакция.

Она легла на бок так, чтобы смотреть ему в лицо.

– А какая обычная?

Боже праведный! Ему, вероятно, не следовало намекать на других женщин.

Когда он ничего не сказал, пытаясь подобрать наиболее подходящий ответ, снова заговорила Беатрис:

– В твоей постели ведь побывало много женщин, не правда ли? И занимался ты этим совсем не «несколько раз».

– Ты на самом деле хочешь знать? – вздохнул он.

У нее задрожали губы и даже ее очаровательная шейка.

– Наверное, нет.

Беатрис снова повернулась на спину и уставилась в потолок. По ее выражению лица ничего прочитать было невозможно.

Она сравнивает себя с этими другими женщинами? Но это же абсурдно! В сравнении с ними она была богиней. И даже сейчас Грей продолжал наслаждаться ее телом. Он смотрел и смотрел, и ему все равно было мало. Золотистая кожа, золотисто-каштановые волосы на голове и на лобке, немножко надутый животик, который ему хотелось лизать, гладить и ласкать. Ее тело было идеальным, несмотря на то что думала она сама.

Грею никогда не нравилась большая грудь. Он предпочитал большие попы, и именно такая оказалась у Беатрис. И это не упоминая большой ум, характер и душу. Именно они нравились ему в ней больше всего.

Совершенно определенно, что всеми своими качествами она значительно превосходила тщательно ухоженных светских дам, которых он знал. Ему нравилось, что Беатрис вела себя совершенно естественно, не пыталась скрыть веснушки, не стыдилась загорелой кожи и немодной прически. Она совершенно не соответствовала принятым в обществе правилам, и ее это не волновало.

Ее характер не соответствовал принятым в обществе правилам. Но он сам никогда не старался им следовать, если они не имели смысла. Это всегда был его собственный выбор. Беатрис тоже не позволяла никому насильно заставлять ее что-то делать. И именно это ему в ней нравилось.

Она не позволила своему дяде сделать ее своей любовницей.

Грей нахмурился. Да будь он проклят! Грей приходил в ярость от одной мысли о том, как дядя Эрми мучил Беатрис. А теперь он сходил с ума от того, что сейчас она от него отдалялась. Снова. И все из-за какого-то идиотского представления о том, какую жизнь он вел и как он вообще жил.

Может, все дело в том, что Грей еще не сделал ей предложение? Он знал, что должен его сделать. Это было единственным спасительным средством после того, как джентльмен обесчестил женщину. А несмотря на его поведение этой ночью, Грей на самом деле был джентльменом.

Но вначале ему нужно изменить ее представление о нем, исправить то, что он наделал, как дурак намекая на свой опыт в любовных делах.

– Тебе не нужно беспокоиться о женщинах, которые побывали в моей постели, – объявил он.

– Правда? А почему нет?

– Потому что они много лет назад прекратили быть частью моей жизни. Однажды я понял, что если сеешь дикий овес, то у тебя вырастают одни сорняки. Проще говоря, я перебесился, отдал дань увлечениям молодости и остепенился. И такое поведение, беспорядочные связи утратили свою привлекательность.

Беатрис неуверенно посмотрела на него:

– Много лет назад?

– В большей или меньшей степени. Если честно, то я предпочту удовлетворить себя сам, чем идти в публичный дом и рисковать. Там ведь могут обокрасть, можно подхватить нехорошую болезнь. У меня были романы с парочкой веселых вдовушек, потом я недолгое время содержал любовницу, но… – Он встретился глазами с ней. Беатрис смотрела вопросительно. Грей заговорил более мягким тоном: – Все эти встречи приносили мне гораздо меньшее удовлетворение, чем наше короткое знакомство.

Он был рад, что сказал это, когда увидел, как загорелись ее глаза.

– Правда?

– Я же уже говорил тебе: я тебе никогда не врал.

Она мгновение переваривала это:

– Возможно. Но до этого вечера ты никогда не признавался, что думал о моем участии в отправлении двух моих дядей на тот свет.

Господи, спаси и помилуй! Вот она – расплата за грехи.

– Это было временное помешательство после того, как Шеридан сегодня выяснил, что оба твои дяди собирались продать этот дом. И как только он мне это сказал, я отправился сюда, хорошо не подумав о том, что услышал. Но, если честно, дорогая, как только я здраво поразмыслил над услышанным, я понял, что это чушь.

Беатрис провела пальцами у него по груди.