Как учить чужой язык?

Прежде чем приступить к такому серьезному делу, как постижение чужого языка, надо выработать для себя стратегию и тактику, иначе ваше желание растает под натиском трудностей. А стратегий предлагается множество.

В одной только Москве около двухсот разных языковых курсов. Половина из них претендует на оригинальность.

Ниже я расскажу об основных 12–15 методиках, чтобы вам было от чего отталкиваться в плавании.

Рекламными буклетами забиты почтовые ящики. Объявлениями пестрят рекламные щиты, двери подъездов, водосточные трубы и даже экраны телевизоров. А по-настоящему качественных школ наберется не больше двух десятков. Знакомая картина для рыночной экономики…

Чужой язык — это прежде всего метод его изучения.

Безусловно, самый надежный и безболезненный, самый совершенный способ овладения, скажем, английским языком — прожить с британской женой в Лондоне этак лет 20, вначале посещая курсы. Но раз такая возможность уже упущена, важно не ошибиться в выборе. Выбрать придется, как минимум, следующее:

— наиболее подходящую методику преподавания;

— заниматься с отечественным преподавателем или с «носителем языка»;

— индивидуально или в группе.

Начнем с методик. Сегодня в России преподавание иностранного в основном базируется на трех китах — трех признанных методиках:

1. Традиционная, или лексико-переводная, методика

2. Интенсивная методика

3. Коммуникативная методика.

Ниже будут сначала вкратце, а потом подробно описаны эти методы и курсы, а также дана информация об абсолютно новых и нетривиальных технологиях обучения.

Традиционная, или лексико-переводная, методика.

Отличительные черты — экстенсивность и основательность: курсы длятся не менее двух лет. По этой методике учат в спецшколах и языковых вузах. Знаменитые учебники Бонк, Верещагиной и Притыкиной используют именно эту методику, в отличие от интенсивных методов студента не пытаются «прогрузить» и заставить думать на языке, а, наоборот, он с холодным грамматическим расчетом переводит каждую свою фразу с русского на иностранный и обратно.

Сначала ученик зубрит грамматические правила и механически заучивает слова. Потом тренируется в переводе. В результате за несколько лет он хорошо усваивает грамматику, овладевает приличным словарным запасом, а вот его речь носителями языка кажется странной — как говорится, «слон так не ходит».

Традиционной методикой пользуются те, кому язык нужен не как средство, а как цель. Чаще всего это филологи лингвисты, обреченные копаться в недрах языка, и те, кого эта методика не раздражает своей степенностью, кто хочет владеть языком в совершенстве: письмом, переводом, чтением неадаптированной литературы. Правда, разговорная речь у этих людей слаба, а иногда и несколько анахронична.

Гипотеза:

В советские времена существовала следующая секретная установка КГБ для Министерства образования: «Иностранному языку учить, но так, чтоб ни объясниться, ни понять их человека наш человек не мог». Зачем советскому человеку понимать то, что говорит «Голос Америки», или, тем более, кому-то рассказывать о себе и о стране на их языке. Были разработаны специальные методики, многие из которых существуют и сегодня.

Косвенное подтверждение гипотезы:

Современная орфография русского языка была введена в апреле 1917 года по предложению министра просвещения Временного правительства Мануйлова А. А.

Большевики с апреля по октябрь постоянно издевались над введенной реформой, но, придя к власти, сразу ее утвердили. Ведь человеку с новой орфографией читать по старой трудно и непонятно, что, собственно, и нужно было новому режиму. Даже приравняли в типографиях набор старым шрифтом к контрреволюционному акту.

И тем самым отрезали публику от дореволюционной литературы.

Традиционная методика рассчитана на статичного учащегося, на «наблюдателя». Кирпичик за кирпичиком закладываются в память блоки информации, прочно, стабильно и надежно, но и остаются они всего лишь блоками. Из них живой язык сделать трудно. Человеческие отношения, реальные ситуации остаются за бортом занятий. Ученик может прекрасно знать грамматику, читать, писать, но не уметь главного — понимав речь и говорить.

Более того, в процессе такого обучения развивается невероятный комплекс неполноценности — страх употребить неверное грамматическое правило, не то склонение, слово, а в результате — страх просто открыть рот. Возникает «блокировка», как говорят психологи, и в итоге даже тот человек, которому есть что сказать, зажимается.

Именно так учили и учат иностранному языку в большинстве наших школ. Эти знания, при всех недостатках, — прочный фундамент. И если человек потом проходит языковую стажировку в стране изучаемого языка или интенсивный курс разговорного языка, то он может похвастаться тем, что знает язык глубоко и основательно, да еще и говорит на нем.