Как управлять Россией. Записки секретаря императрицы

А как лица, власть таковую носившия, при всех их способностях и ревности к службе, не могли одни, сами собою, всего по должностям прочих властей придумать, всего разсмотреть, всего исполнить и всего, как надлежало бы, предостеречь: то и было последствием такого положения вещей, что все власти, Сенат составляющия, стали принимать приказания и чинить донесения свои монархам не сами лично, а через третии руки, и больше посредством власти оберегательной. Но поелику не возможно, чтобы в одном человеке была власть оберегательная, в одно и то же время, властию и судебною, и исполнительною, и законодательною: то последовало естественно, что власть законодательная иногда не предусмотрела, судебная погрешила, исполнительная и в правом деле умедлила; оберегательная же, вмещая все эти власти в себе, не стала сама на себя доносить; а сверх сего, многия места, не будучи починены Сенату, действовали, по этому самому, не в общем круге дел, а часто и разнообразно по одному и тому же предмету, отчего все вообще помянутыя государственныя власти, яко пружины политическаго тела, перестали действовать совокупно к одной цели, перестали друг друга побуждать и подкреплять. Дух равнодушия овладел чинами Сената; верховное правительство целой Империи охладело в своей ревности, и, изнемогши в деятельности своей, потеряло свою важность.

Для возстановления силы и существенной должности сего правительства в отношении к управлению всеми губернскими и прочими правительствами, для взаимнаго облегчения производства дел и для точнаго исполнения законов, я полагаю нужным, чтобы помянутыя власти отделены были в Сенате одна от другой, чтобы лица, которым оне присвоены будут, имели свободный доступ к монарху по делам, управлению их вверенным, и чтобы им же предоставлено было вести текущую переписку по своим частям с властями одного с ними рода, высочайшим учреждением о губерниях установленными, а равно с председателями и начальниками других мест. На сей конец, следовало бы и канцелярию Сената разделить по ведомствам каждой из властей, обезпечив содержание чиновников, её составляющих, в лучшем нежели ныне содержании. По решительным же приговорам Сената, да пойдут указы сами по себе, прямо от его лица.

Что касается до изготовленнаго «Начертания должности Сената», то будучи совершенно с существенным содержанием сего Начертания согласен, нахожу только нужным изложить примечания мои на нижеследующие пункты:

На 1-й пункт. Мысль благородная и прекрасная, чтобы монарх не утверждал смертных приговоров подписью своею! Ему оставалось бы только миловать и прощать, как существу богоподобному. Но чтобы жребий судимаго не был подвержен одному словесному объявлению того, кто будет представлять монарху донесения Сената о постановленных им приговорах, не будет ли принято за благо определить: что приговор не может быть приведён в исполнение, доколе донесение Сената не будет ему возвращено другою доверенною особою, с объявлением, что оно представлено было монарху, и что монарх разсматривал приговор Сената. Если на приговоре не будет подписи государя, то сие имеет значить, что милости нет, и тогда – да действуют законы.

На 2-й пункт. Для пресечения ябеде средств затруднять высочайшую власть не дельными жалобами на Сенат, не угодно ли будет испросить особое и ясное законоположение, ибо в существующих указах не постановлено ничего решительнаго, чтобы воспрещались жалобы на Сенат. Наказание за жалобу несправедливую надлежит извлечь из самой натуры преступления. Петром Великим установлена была за это смертная казнь. Но в его время нравы были твёрже; смерть – дело обыкновенное; менее было тогда нужд, менее корыстолюбия, менее грамотеев, менее дел: ныне же совсем другое. Впрочем, для облегчения Сената от тяжб, нужно бы, кажется, заняться изысканием средств к сокращению форм гражданскаго судопроизводства слишком тягостных.

На 3-й пункт. Конечно приговор общего собрания Сената не должен исполняться по большинству голосов; ибо сим самым отнялось бы важное право у каждаго сенатора – право доказать ревность свою к пользе общей и отличиться пред своим государем. Но состоявшиеся единогласно приговоры общаго собрания для чего бы не позволить печатать во всенародное сведение, с одной стороны для того, чтобы приобресть ими в государстве более доверенности, – а с другой, чтобы они были средством для приучения молодых людей к познанию законов и применению их, между тем как теперь гниют таковые приговоры в архивах, не принося никакой пользы обществу. Бояться пересудов, если дела решены справедливо, было бы малодушием или гордостью; надобно только Сенату быть Сенатом. Мечта ужаса, от просвещения народнаго, тотчас исчезнет.

На 4-й пункт. Само по себе разумеется, что если приговор подписан всеми сенаторами в департаменте, то дело почитается решённым. Но если обер-прокурор отзовётся противным мнением и подаст протест генерал-прокурору, тогда по предписанию генерал-прокурора поступает то дело в общее собрание, а из общаго собрания, при несогласии с ним генерал-прокурора, к императору.