Как в старой легенде (СИ)

Прасковью это вполне устраивало: находилось огромное количество девушек, желавших приготовить для правительницы ванную, принести ужин (который, правда, следовало проверять на наличие яда), вычистить одежду.

В трактирах Прасковья ночевала в комнате с Татьяной. Она спала в одежде, ее сон был чуток, а рядом неизменно покоился кинжал…

В замках же с королевой неизменно ночевал ее муж — и порой Стражница отлично слышала все происходящее…

Таня впервые заговорила с ней на четвертый день пути.

— Шилов жрет тебя глазами, — просто сообщила Гроттер.

Их кони ехали рядом — Праша отлично справлялась с функцией личного защитника, и берегла королеву, как зеницу ока.

Во взгляде Сражницы отразилось довольство: как-никак, она была женщиной. А ведь ни для кого не являлось секретом, что предметом ее интереса оставался Мефодий — отдавший сердце милой и доброй Дафне… Ни для кого, кроме, пожалуй, Татьяны.

— А ведь вы друг другу подходите, — хмыкнула королева.

Ответ — недоумение.

— Оба… гремучие. Страстные. Вам было бы не скучно, — пояснила Таня.

Праша усмехнулась. Что правда, то правда… Скучно им не было. Они отлично понимали друг друга.

— Я не лезу к тебе в душу и не стараюсь разговорить тебя, просто… Говорю о том, что вижу своими глазами.

Прасковья промолчала.

В Эдем — Святой город — они так и въехали: четырьмя всадниками во главе темной свиты…

Глеб спешился, подал руку жене — и вместе с ней проследовал к ожидающим их у Собора Древнира святым отцам.

Император и королева Тартара по очереди приложились к руке Святейшего.

— Смерть, прибывшая на бледном коне под руку с Чумой… А с ними Голод и Завоеватель… — произнес Троил, внимательно оглядывая гостей Священных земель, — так вот, что хочет сказать нам император Тартара? Вот, что ждет врагов его?

— Я прибыл с миром, Святейший, — криво улыбнулся Глеб, — поговорить о делах насущных во благо подданных.

— Ну что ж… Добро пожаловать в Святой град, император Тартара — и его спутники.

Троил никогда не боялся сильных мира сего — он был наместником града Господа на земле. Он благословлял браки высоких особ, осаждал их амбиции, давал разрешения на те или иные их поступки… Отпускал им грехи.

Тартарианцы проследовали за главой Церкви…

— Вы пришли «за благословением», император Некрома, — произнес Троил, — но все знают, что Вам нет дела до Господа. Зачем Вы явились на самом деле?

Глеб Бейбарсов сидел перед ним, скрестив пальцы замком. На лице его застыло скучающее, отчасти презрительное выражение…

— Тени становятся длиннее. Вы сами об этом знаете, Троил — простите, я не признаю титулов… Для нас, Сильных мира сего, они ничего не стоят.

— Зачем Вы явились?

Откинувшись на простой деревянный трон, Глава Церкви с интересом созерцал монарха, ставшего ночным кошмаром всех королевств. Им ведь, кажется, даже пугали детей…

Молодой мужчина тридцати лет. Уверенный, статный, с прямой негнущейся осанкой. На лице застыло холодно-отрешенное выражение; в глазах — жестокость… Аура бесконечной тьмы — которая, впрочем, немного развеивалась, когда тот глядел на жену: это Глава отметил еще на площади.

— Как бы странно это не звучало, мне не нужна новая война. Мои притязания вполне удовлетворены — правда, в ущерб остальным странам… Прибыв сюда, я и правда хочу получить благословение себя как императора Тартара.

— Всего лишь?

— Как монарха самой огромной на материке страны. Благословение ничего не значит для меня — но значит для тех, кто стоит ниже.

Бейбарсов плевал на религию с самой высокой колокольни. Троил знал, что Леопольд Гроттер ведет работу над приходскими школами — и, пожалуй, это было единственным богоугодным делом в королевстве мрака, где Церковь использовали лишь как инструмент манипулирования народом. Знал, что активнее всех из тартарианских кардиналов Лео помогает Ратувог, более подходящий не для бумажной работы — но для того, чтобы мечом раскидывать всех, кто, по его мнению, заслуживает кары…

— Зачем мне это?.. — Глава Церкви внимательно смотрел в его темные глаза, — Ваши деяния не идут от сердца.

Глаза черные, как сама ночь.

— Затем, что Вам крайне не выгоден новый военный конфликт среди паствы. Пять, десять лет — и однажды таковой будет. Пока что все боятся моей военной силы, но все склонны забывать…

— Вы думаете, это помешает Вашим врагам вторгнуться в империю?

— Это деморализует их солдат. Дайте мне благословение — и, даю слово, пока я жив, Тартар больше не выступит провокатором или инициатором нового военного конфликта по захвату территории.

— Если только об оном не объявят Вам сами… — протянул Троил, — Вы предлагаете слишком мало.

— Покой и мир — неужели этого мало?

— Вы пытаетесь обойти клятву своей туманной формулировкой… Ваши намерения темны, император.

— Я всегда держу слово, Святейший. Полагаю, Вам об этом известно. Неужели моя клятва об определенной доле смирения не стоит какого-то благословения?..

— Ключевое слово здесь — «какое-то»…

Император и Глава Церкви долго смотрели друг на друга — а потом последний тяжело вздохнул.