Как в старой легенде (СИ)

Таня сидела у камина и читала какой-то жутко научный талмуд. Она была облачена в свободную ночную сорочку, мало что скрывающую – и женщина покраснела, заметив многочисленные следы бурной ночи на теле дочери. Королева перехватила ее взгляд, усмехнулась, но ни капли не смутилась, к вящему ужасу леди Софьи.

- Супружеская жизнь, мама. Всего лишь супружеская жизнь.

Подойдя, жена десницы осторожно опустилась на пуф. Татьяна отложила книгу и выпрямилась – и теперь женщина с болью рассмотрела следы укусов у самой груди, отпечатки пальцев на хрупких плечах, другие отметины… Дочь не двигалась, давая возможность осмотреть себя внимательнее.

Взгляды старшей и младшей Гроттер встретились – и внезапно Софья поняла, что девушка наслаждается этим вниманием.

Боги, да что с ней стало…

- Тебе не больно? – наконец, выдавила из себя женщина.

- Уже нет. Это мелочь, мама.

- Возможно, тебе следует одеваться менее откровенно, и ты перестанешь вызывать у своего мужа вполне логичное желание…

Таня внезапно расхохоталась – громко и достаточно неприятно.

- Менее откровенно? Похоть, которую муж испытывает ко мне, главное мое богатство. Пока он желает меня, я буду его королевой. В его сердце. Я единственная, чего он всегда будет жаждать получить – и никогда не получит до конца… И ради сего можно перетерпеть и это… - девушка на мгновение обнажила багровый кровоподтек у самого бедра.

- Таня, приличия…

- Я королева, мама. Мой муж – император одной из самых могущественнейших держав на континенте, а потому я могу позволить себе плевать на приличия.

- Доченька…

- Мой муж хочет, чтобы я производила впечатление. Я исполняю его волю – не этому ли Вы меня учили, матушка? Супружескому послушанию?

Матушка…

Нет, ее непослушная, милая Танечка, и вправду была женой императора. Господи, а ведь ее еще и называют Милосердной… Сколько фальши, сколько…

- Мне кажется, я больше не знаю свою дочь, - тихо сказала Софья, - очаровательную дочь высокого северного лорда, которая лазила по деревьям, сбегала по ночам, и отличалась упрямством, добротой и чистотой…

- Корона меняет, мама. У короны острые зубья – хотя у меня, кажется, обруч в виде лозы с черными розами? В любом случае, порезаться и отравиться ядом не сложно. Тебе повезло, что отец не отпустил тебя в столицу, а оставил здесь.

Учитывая то, во что превратилась Таня… Да, повезло.

Как хорошо, что Ярояр не любит выезжать с Севера, вдруг сказала себе женщина. Потеря еще одно дитя – пусть и неродного – стала бы для нее трагедией…

- Несомненно…

Таня молчала – и чем дольше молчала, тем больше чувствовала себя неуютно Софья.

- Когда это случилось с тобой? – тихо вопросила правительница Севера.

- Что именно?

- Когда ты стала Некрома, Таня?

Рыжеволосая мрачно усмехнулась.

- Быть может, с того момента, как вышла замуж – нет? Ладно, ладно… Папа тоже недоволен, я знаю – но, в отличие от тебя, он понимает.

- Что понимает? – переспросила Софья.

Девушка посмотрела на нее, как на ребенка.

- Что нужно платить за возвышение, мама. Я не верила, но… Но плата, и вправду, окупается.

Когда женщина выбежала из ее спальни, Татьяна нехотя потянулась к стоящему на столике бокалу с вином – легким и приятным. Не следовало вести себя так с матерью, но… Но она, наконец, не играла роль и не прикрывалась никакими масками, о которых и говорил Бейбарсов.

Он был прав, черт возьми. Быть собой… Ей это нравилось.

Королева пробыла на Севере еще неделю – а потом собрала Владияра, челядь и вернулась в столицу. Впоследствии она бывала в родном доме считанное количество раз, и то – уже после смерти Софьи, преставившейся намного раньше своего супруга…

Комментарий к Часть 10. Что с тобой стало?

Странно вышло. На мой взгляд, кривовато, но хотелось получше отразить метания матери.

Вот теперь продолжение, и правда, не скоро…

А ведь интересная мысль - Глеб (“Чезаре Борджиа”) в образе Всадника на бледном коне.

Надеюсь, Вам понравилось.

========== Часть 11. Наконец, достойна ==========

Когда я захочу танцевать,

То я буду танцевать так, как мне нравится.

Я одна назначу время,

Я одна поставлю музыку.

Когда я буду танцевать,

То я буду танцевать по-своему:

На краю бездны

Или только

Перед твоим взором.

(Мюзикл «Элизабет», перевод либретто)

— Я вижу, Вы ждали меня, дорогая супруга.

Таня, действительно, ждала его — лежа на кровати, без малейшей детали одежды. Разве можно терзать ожиданием даму?

…Бейбарсов с наслаждением вдохнул аромат ее кожи.

— Нет, — резко произнесла Татьяна, с силой оттолкнув его, — сегодня все будет так, как хочу я.

— Жена?.. — в черных глазах мужчины отразился привычный ей огонек жестокости.

— Вы пришли в МОЮ спальню. Вспомните хоть раз, что Я здесь хозяйка, — жестко произнесла Гроттер, — или Вы боитесь подчиниться?

Бейбарсов дернул плечом, отстраняясь. Вызов принят. Посмотрим, что ты будешь делать, маленькая зеленоглазая королева.

— Вы же позволите?.. — поинтересовалась Таня.

— Разумеется.

Ему было весьма, весьма любопытно.

Таня толкнула его спиной на простынь; затем осторожно взяла его за руку — и, обвязав кисть заранее припасенной веревкой, приковала его к перекладине на спинке кровати.