Как влюбиться в герцога за 10 дней

Она прикусила губу и уставилась на исписанные аккуратным почерком листы – продукт тщательной исследовательской работы, выписки из сотен текстов. Она проанализировала самые разные источники, от библейских до медицинских, от научных до художественных.

Кроме того, она прочитала всю литературу, которую сумела найти, по анатомии, физиологии и биологии, а также о спаривании в древней и современной культуре. Еще ее интересовали связанные с зачатием ритуалы, концепции и старые романтические произведения. Самые подходящие она перечитала многократно. Все это было сделано в попытке понять мужчин. Или себя. Или сам акт спаривания.

Александра стремилась понять, что с ней произошло.

Теперь, когда теоретическая стадия исследований была завершена, настало время перейти к практике.

И побыстрее, пока она не утратила решимость.

На балу, когда схлынула первая реакция на решение Редмейна, Александра долго принимала поздравления от всех присутствующих гостей.

Кроме одного. Точнее одной – его бывшей невесты леди Роуз Атертон, виконтессы Карлайл. Женщина исчезла, словно сквозь землю провалилась, и Александра не могла сказать, что сожалеет об этом.

Потом были тосты, следующие танцы и тревожные взгляды Фрэнка и Сесила.

Будущая герцогиня, общаясь с представителями высшего общества, испытала на себе весь возможный спектр человеческих эмоций, от острого любопытства до откровенной враждебности. Кто она такая, чтобы стать будущей герцогиней Редмейн? Старая дева и синий чулок? Где ее родители? Какова ее родословная? Как и где она познакомилась с Редмейном?

И все это время герцог был ее опорой. Его сильная рука – твердые мышцы ощущались под элегантным костюмом – постоянно поддерживала ее, иногда буквально, когда она заикалась и спотыкалась, не выдерживая груза социального диктата, который, будучи молодой леди благородного происхождения, в юности считала само собой разумеющимся.

Вероятно, она слишком много времени провела среди ученых и скелетов.

Герцог общался с людьми намного свободнее, то проявляя благосклонность, то становясь угрожающим. Общение с ним для гостей завершалось либо изысканными любезностями, либо его язвительными замечаниями, после которых жертва долго приходила в себя.

Он сразу бросался ей на помощь, если возникала необходимость, за что Александра была ему бесконечно признательна.

Как только позволили соображения вежливости, она улизнула в свою комнату и достала блокнот. Ей в голову пришла идея.

Свадьба будет через месяц. А значит, у нее есть тридцать ночей, чтобы лежать без сна и придумывать сценарии первой брачной ночи – один кошмарнее другого. В конечном итоге она лишится рассудка и выпрыгнет из окна башни, чтобы больше не думать об этом.

Самые неприятные обязанности – это Александра поняла уже давно – тяжелее ждать, чем выполнять. Кроме того, если она сможет контролировать ситуацию, возможно, пройти через нее будет не так трудно. Хочется верить, что если худшее останется позади, навязчивые страхи тоже пройдут.

Имея это в виду, она проскользнула поздно вечером в восточное крыло и вошла в спальню Редмейна. Здесь она намеревалась его дождаться – как палача на рассвете.

Поднявшись на цыпочки, она села на высокую кровать, установленную на каменном возвышении в центре комнаты. Странно, конечно, что передняя спинка кровати не упирается в стену. Покои герцога располагались в круглой башне: в них вела очень красивая винтовая лестница. Близость к камину казалась весьма уместной зимними ночами и во время штормов, а из двух огромных окон открывался захватывающий вид на море за Мейнмаут-Моор. Отсюда при лунном свете можно было разглядеть верхнюю часть руин крепости, стоящей за гребнем Тормунд-блафф.

Александра смотрела в окно, машинально перебирая кисточки шнура, которым кобальтовые занавески полога были привязаны к столбикам кровати. Она была рыжим пришельцем в синей комнате – синей, точнее, голубой, как его глаза. Или как кровь в их жилах, сделавшая их брак возможным.

Она стиснула руками свои записи, подавив инстинктивное желание бежать.

Ее воображение совсем разыгралось, сделав все звуки слишком громкими, а тени – опасными.

Сердце постоянно замирало и потом начинало неуверенно биться снова, в животе все переворачивалось. Она чувствовала себя привязанной к причалу легкой лодкой, вынужденной противостоять урагану.

И все равно Александра сможет это сделать. Она должна это сделать.

Надо только сосредоточиться. Тщательно продумать весь акт, чтобы она смогла избавиться от постоянной тревоги и, наконец, уснуть.

Герцог поцеловал ее, и это было… почти приятно. По крайней мере, до тех пор, пока он не попытался проникнуть языком в ее рот. Именно тогда мягкое тепло поцелуя исчезло под ледяными осколками воспоминаний.

Если удастся этого избежать, все будет хорошо. А если нет…

Что ж, ей есть чем занять свои мысли, пока он будет делать свое дело. Можно будет, к примеру, датировать гобелены на стенах, внимательно изучив нити и узоры. Или распределить по категориям артефакты, расставленные на столах, каминной полке, в шкафах и секретере.