Как волк теленочку мамой был и другие любимые сказки

– Тихо, джентльмены, – а потом обратился к Ивану: – Видите ли, странное совпадение – и мы тоже хотим на ней жениться. Так что будем делать?

Тяжело задумался Иван.

– Как чего, как чего?! – заволновалась Глафира. – У девки самой надо спросить! Кто ей мил, кто ей люб.

– Нет вопросов, – вмешалась Мэри, – конечно, я выбираю этого ковбоя Ивана Большие Размеры. Он моложе и красивее.

– Очень хорошо, – кивнул сэр Эшли, – я уважаю твой выбор, но ещё больше я уважаю свой. Итак, леди. Вы выходите замуж за меня. А этого… – и тут он замечает у Ивана две ноги. – А, вот ты какой, извращенец. Две ноги!

Сэр Эшли было задохнулся от возмущения, но, как истинный джентльмен, сдержался. Схватил Ураганчика, выдавил из него себе в рот молнию и пришёл в себя.

– Это, милейший, самое страшное нарушение традиций. Ни одно уважающее себя пугало не может иметь две ноги. Оторвать ему вторую ногу, чтобы других не соблазнял! Или нет – закопать его по шею в землю на самом отдалённом берегу острова и хорошего сторожа приставить! Пусть там в земле его ноги живьём сгниют.

– Это жестоко! – крикнула Мэри.

– Не жестоко, моя милая, а гуманно. Я же отказался от отрывания ноги, а предоставил всё воле Божьей, где там наш Кардинал, пусть подтвердит….

И пока Канаванияма держит Ивана, рыцарь шлёпает забралом, выкрикивая:

– Святой отец, святой отец! – И из ничего вырисовывается пугало в кардинальской шляпе.

– Посмотрите на него, святой отец, – обратился к нему сэр Эшли, – как скажете – отрубить ли этому пугалу вторую ногу или закопать с обеими, пусть сами сгниют?

Кардинал обмахнулся тиарой и сказал:

– Когда я нёс послушание по отгону злых духов от Святого в монастыре Игнатия Пещерного, подобное извращение мы сжигали. Но времена, к сожалению, изменились – общечеловеческие ценности и прочее. Так что я из соображений гуманности оторвал бы ему ногу, а потом и закопал.

– Весьма умный совет, святой отец, – кивнул сэр Эшли, – так и поступим. Канаванияма!

Канаванияма на руках крутится по земле и своей ногой отрубает ногу Ивану. Все так и ахнули, а Мэри упала в обморок с тихим шёпотом:

– Прощай, ковбой Большие Размеры…

Сэр Эшли хлопнул в ладоши:

– Закопать его на западном берегу острова и приставить охрану. Кого-нибудь из деревни. Сэр Бродерик…

Сэр Бродерик вытащил из панциря рог и затрубил.

Деревня пугал. В кругу играют в карты пугала: молодой негр с маленьким надутым чёрным пластиковым мешком вместо головы, на котором нарисованы плутоватые глаза; чёрная палка в набедренной повязке с белым воздушным шаром на нитке вместо головы; девушка-пугало, одетая в яркое бразильское одеяние, с дыней вместо головы; ковбой с кукурузным початком вместо головы. Услышали они звук рога, и пугало по имени Джумбо с белым воздушным шариком прислушалось и стало эти звуки рога переводить:

– Требуется… охранник… для чужого… пугала… Приказано… идти… Крису…

Молодой негр завопил:

– Конечно, чёрный Крис будет работать, а белый Джим опять будет бездельничать, – и он показал на ковбоя, – опять за Мелиндой будет ухлёстывать!..

– Не спорь, Крис, – медленно сказал Джумбо, – поступай, как продудел хозяин. С хозяевами не спорят…

Этот Джумбо знал что говорит. Когда-то в далёкой Африке он служил пугалом на плантациях маиса. У него тогда было хорошее белое тело из настоящего африканского бука, и все белые пугала его уважали, а чёрные обходили стороной. Но как-то он, увлёкшись музыкой одной очаровательной чёрной пугалихи, забыл о своих обязанностях, и маис сожрали обезьяны. Тогда хозяин сломал его белое тело и вставил тело из чёрного дерева. И белые стали называть его чёрным, а чёрные – белым. Тогда он вынужден был взлететь на своей голове, покинуть родину и прилететь на остров Пугал, где уже правил сэр Эшли. Который обещал, что при верной службе заменит ему чёрное тело на прежнее белое.

– Так что слушай, мой чёрный брат Крис, сэра Эшли, – вздохнув, сказал он. – Может быть, и ты когда-нибудь станешь белым.

А ковбой Джим смущённо пожал плечами:

– Я не виноват, Крис, помнишь, как недавно я по приказу сутки собирал табак для трубки сэра Эшли? И сам чуть не закурил.

– Извини, Джим. Я погорячился. У меня, наверное, чёрная горячка.

И Крис поскакал на звук рога рыцаря Бродерика.

А над всеми ними вьётся стая грифов.

Блюдут!

И вот на берегу моря в песок вкопан Иван, рядом с ним стоит его нога, а с другой стороны сидит грустный Крис.

– За что это, белый брат, так с тобой пошутили? – спросил.

– За две ноги и за любовь, – ответил Иван.

– Конечно, – мрачно кивнул Крис, – каждому легко посмеяться над бедным Нигером. Что такое любовь, я ещё могу понять, но две ноги – это сказка, рассказываемая на ночь маленьким пугалам.

– Сказки, кубыть-тудыть-мабуть, – сумрачно проговорил Иван, – имеют обыкновение сбываться. Кстати, как тебя зовут?

– Крис.

– Попробуй-ка, Крис, спрыгать в лес и отломать какую-нибудь красивую палку.

Крис упрыгивает в лес и возвращается с палкой.

– И что теперь с ней делать? – спросил он.

– А теперь вставь её в это…

– В мою чёрную задницу?

– Туда, – кивнул Иван, – из другого места ноги не растут.