Как выглядит будущее?

Новые войны вызвали в большинстве обществ усугубление ситуации с насилием и небезопасностью. Дело даже не в том, что сейчас гибнет и получает ранения больше людей, чем в масштабных войнах между государствами, имевших место в первой половине прошлого века (прежде всего, в Первой мировой войне), а в том, что, как отмечают Антонио Негри и Майкл Хардт, войны и насилие могут идти во многих местах и по несколько раз (Hardt and Negri 2006; Хардт и Негри 2006). Сама война стала менее конкретным и определенным понятием, сливаясь с преступностью, терроризмом, торговлей наркотиками, изнасилованиями и прочими формами насилия одних людей над другими. Некоторые общества узаконивают войны и насилие, происходящие в течение неопределенно долгого времени. Иногда вероятность того, что то или иное государство покончит с насилием, невелика, особенно когда государства пронизаны коррупцией и, по сути, ничуть не лучше вооруженных формирований, преследующих частные интересы, или же зависят от других коррумпированных государств.

Именно поэтому в фокусе внимания оказались средства физического насилия и вероятное отсутствие у них должной легитимности. Государства зачастую оказываются не в состоянии разрешить системные противоречия, порождаемые пересекающимися системами. Государства могут быть слабыми или нелегитимными, особенно когда они оказываются неспособны к гибкому решению системных, непредсказуемых и лавинообразно нарастающих проблем, с которыми им часто приходится теперь иметь дело.

Десятилетия катастроф

Исследователи выделили целый ряд условий, которые вследствие своей каскадной взаимозависимости способны породить катастрофические изменения (Walby 2015). К катастрофам ведет взаимодействие систем, прежде всего тех из них, что регулируются рыночными механизмами. Рассуждая о потенциальном «уничтожении» общества, Карл Поланьи в 1940-е гг. прозорливо писал: «Позволить рыночному механизму быть единственным вершителем судеб людей и их природного окружения <…> значило бы в конечном счете уничтожить человеческое общество <…> Природа распадется на составляющие ее стихии; реки, поля и леса подвергнутся страшному загрязнению; военная безопасность государства окажется под угрозой; страна уже не сможет обеспечивать себя продовольствием и сырьем» (Polanyi 1954 [1944]: 73; Поланьи 2002: 87–88). Поланьи удалось уловить взаимозависимый характер систем и тех аспектов, в которых доминирование рынков может иметь катастрофические последствия.

Томас Гомер-Диксон развивает этот вопрос следующим образом: «Думаю, тот вид кризиса, с которым мы можем столкнуться, стал бы результатом функционирования систем, которые уже и так работают на пределе <…> общества погружаются в кризис, когда на них одновременно обрушивается целая серия ударов или когда им приходится иметь дело одновременно с целым рядом „перегрузок“» (Homer-Dixon 2006: 1). Люди и физические системы существуют в состоянии динамического напряжения. Системы могут резонировать друг с другом, что приводит к последствиям каскадного типа. И синхронность сдвигов конвергирующих систем порождает серьезные изменения. Подобные процессы могут перегрузить хрупкий мировой порядок, создав условия для краха каскадного типа.

Ряд специалистов связывает потенциальный крах с массированным и ускоряющимся ростом международных коммерческих операций, начавшимся в конце 1970-х гг. (см. информацию по исследованиям Принстонского университета в области глобальных системных рисков:. Проведение данных операций потребовало создания сложной системы взаимозависимых узловых центров и связей. Однако подобная взаимозависимость привела к экспоненциальному росту системных рисков. Осязаемые риски в таких системах, как разведка и добыча энергоресурсов, передача электроэнергии, компьютерные сети, здравоохранение, обеспечение продовольственными товарами и водой, транспортная инфраструктура, коммерция и финансы, угрожают сегодня всемирным политическим, экономическим и финансовым системам. Ниже представлены некоторые из глобальных системных рисков, которые, согласно различным специалистам, опасно накладываются друг на друга, вызывая серьезную «системную нестабильность».

В первую очередь следует отметить экспоненциальный рост населения планеты. Еще каких-то 10 тысяч лет назад на Земле жили около 1 млн человек, к 1800 г. – 1 млрд, к 1900 г. – 2 млрд, а к 2000 г. – 6 млрд человек. Согласно нынешним прогнозам, к 2050 г. численность населения планеты достигнет 9,1 млрд (Emmott 2013). Стремительный рост населения чрезмерно подстегивает общемировое потребление энергии и сырья и усугубляет нагрузку на окружающую среду.