Как выжить в старшей школе

К тому времени как Стив начинает свой сет, Иветт и Дарси уже основательно поднабрались, хихикают, пританцовывают, врезаются во все подряд и флиртуют со всеми, кто попадается на пути. Пока что впервые в жизни я не чувствую себя тупым бабуином. Я стою справа от Стива, в то время как он миксует треки одной рукой, легко и беззаботно, словно ему плевать на весь мир. Ошалевшая толпа ревет и кричит. Народ ломает светящиеся палочки и обливается жидкостью, девушки залезают на плечи к парням и снимают футболки, парни глотком опрокидывают пиво и швыряют пустые стаканы на сцену. Лазерные лучи скрещиваются, раздвигаются, закручиваются в спирали – у меня даже немного кружится голова.

– Спасибо, Майами! – переставляя пластинки, выкрикивает Стив. – Это моя новая подруга, Леле Понс, и сейчас пультом будет заправлять она. Если вам понравится, не забудьте найти ее в Вайне. Она большая звезда. Встречайте, Леле!

Я выхожу на середину сцены и смущенно машу толпе.

– Ты секси! – кричит мне кто-то.

– Снимай свой топ! – кричит другой.

Животные.

Я мысленно заглушаю все крики и смотрю на монитор компьютера, который подготовил для меня Стив. Он показал, как выбирать треки и смешивать их, как настраивать ритм и биты, но в самый ответственный момент у меня все вылетело из головы. К счастью, бесцельное кликанье мышкой и уверенный вид срабатывают! Кризис миновал. Взять на заметку: всегда открывай сет с «Paper Planes» Эм-Ай-Эй[28]. Толпа в экстазе.

Рев и крики все нарастают, так что, похоже, я вроде бы справляюсь. На сцену снова выходит Стив и выводит моих спутников, которые уже пьяны настолько, что едва стоят на ногах, а у Иветт почему-то синий язык.

– Леле – рок-звезда! – кричит она в микрофон.

Стив открывает бутылку шампанского и трясет ею над первыми рядами. Алексей и Дарси пьют прямо из этого гейзера. По-моему, все слетели с катушек.

Оказавшись за кулисами, я теряюсь в столпотворении друзей и фанатов Стива Тао, а также изрядного количества молодых людей и девушек, которые, кажется, вообще не понимают, где находятся. Ко мне подходят совершенно незнакомые люди и говорят, что очень рады видеть меня здесь и что считают мои вайны прикольными. Говорят так, будто все это выучили по сценарию, будто они где-то в астрале и присутствуют в реальности лишь наполовину.

Так вот что значит быть популярной? Когда тебя окружают люди, но не с кем по-настоящему поговорить? Когда все знают твое имя, но никому не интересно узнать больше? А почему? Потому что я привела себя в форму, сняла брекеты и выложила в интернет несколько безумных видео?

Я всегда была такой, поэтому то, что людям вдруг это стало нравиться, вызывает смешанные чувства. Похоже на сказку «Новый наряд короля»: кто-то сказал, что считает меня крутой, это вызвало «эффект домино» и ни с того ни с сего все решили, что должны меня любить, а то вдруг кто-то подумает, что с ними что-то не так. Но я все та же, кем была раньше. Сколько здесь лицемерия! Сколько фальши! Мне нужны реальные отношения; мне хочется верить, что люди могут полюбить даже занудную, нелюдимую версию меня. Я бы хотела, чтобы люди ценили и Леле 1.0 тоже.

Пока что моя «слава» научила меня лишь одному – на самом деле люди очень поверхностные, большинство уж точно.

Но к светящимся палочкам я привыкнуть могу. Против светящихся палочек я определенно ничего не имею.

22. Как спасти вечеринку (2 700 200 подписчиков)

Помните, как я ходила на вечеринки и на меня никто не обращал внимания? Что ж, теперь меня приглашают на вечеринки, которые устраивают знаменитости типа Кендалл Дженнер, а иногда даже на вечеринки в мою честь. В любом случае, сейчас внимание на меня обращают все. Мама с папой неустанно напоминают мне, что слава – это обоюдоострый меч (кажется, это значит, что быть знаменитым круто, но если я не буду осторожна, это причинит мне боль) и нужно всегда оставаться самой собой.

– Ты по-прежнему обычная школьница, Леле, не позволяй себе зазнаваться.

– Я вас умоляю, когда я была обычной школьницей? И я сама все прекрасно понимаю.

Но должна вам признаться, иногда внимания становится слишком много и мне хочется закричать: «Эй! Отверните прожектор! Здесь не на что смотреть!», а потом убежать домой в утешительные и умиротворяющие объятия родителей. Ну, знаете, в такие минуты, когда я вот-вот чихну и знаю, что у меня при этом будет ужасно нелепое лицо, или когда я теряю равновесие и расплескиваю повсюду напиток, или когда появляется полиция – я скучаю по тем дням, когда была невидимкой.

«Что-что? – возможно, скажете вы. – Что еще за полиция? Боже, а Леле-то у нас отчаянная». И вы будете правы, потому что я действительно отчаянная, но соль истории не в этом. Позвольте мне рассказать вам, как все было.