Как захватить весь мир

Денег у нее в заначке тоже осталось совсем чуть-чуть. Еще с того времени, когда отец был жив. Она мечтала купить платье или еще что-то красивое, но… выловила Арчи как-то ночью в коридоре и предложила сделать исстрадавшемуся Винсенту совместный подарок:

В последний день зимы Жанна с Даней сидели у именинника в комнате, что-то обсуждали. Вдруг: «Боишься, Винсент?» – она спросила. И со всей силы постучала в стену. За стеной раздался дикий вопль. Винсент, не соображая, что к чему, как по сигналу тревоги, бросился прятаться в коробку. Открыл и чуть не прыгнул сверху на фотоаппарат. Профессиональный фотоаппарат! Пленочный!

Появился Арчи, держа в руках торт с тринадцатью свечами. Арчибальд, несущий торт под аплодисменты и песню «Happy birthday to you!», – сюрреализм уровня Ван Гога, не меньше.

– Арчи, можно я тебя сфоткаю? – Винсенту не терпелось.

– Ни за что! Уж лучше я вас!

Дети достали из-под стола припасенные со школы юнг тельняшки, напялили и стали позировать. Так их и сфоткал Арчи.

Ночью в свете фонарей снег был по-новогоднему апельсиновым, не больно опускался на щеки, на ресницы. Река только-только пробивалась сквозь лед и теперь заполняла свои владения в граните. Трое одноклубников вышли «на дело». «Только никаких машин в кадре! На картине нет их, и тут не надо!» – прихватили запасы оградительной сигнальной ленты. «Идем скорее!», «Тяни, тяни на ту сторону! Нужно перекрыть дорогу!» – Даня с Жанной протянули ленту через проезжую часть набережной Фонтанки. Спрятались в арке. Надо же! Машины действительно останавливались, разворачивались, ехали в объезд. Это была власть!!! Винсент поставил фотоаппарат на штатив. Зафиксировал кадр на длинной выдержке. Раз-два-три… вдох!

Эту фотокарточку размытых по Неве огней он подписал «Impossible is nothing» и повесил на стену прямо под Мухаммедом Али. Всё. Теперь он во что-то уверовал, во что не верил раньше. И понеслась…

В следующий раз, когда они собрались вместе, был один из первых по-настоящему теплых весенних деньков. В кафе открывались летние веранды со множеством милых столиков. Винсент шел впереди и рассуждал о том, что сначала завоевание мира происходит в голове: «Вот смотрите!».

Вдруг он резко рванул к милому столику, стащил прямо с подноса какой-то бутерброд и дал деру. Официант и нагло обобранная женщина кричали вору вдогонку неприятные слова, но его уже и след простыл. Даня с Жанной тут же завернули за угол и прошли еще пол-улицы, прежде чем Винсент, как суфлер на сцене, показался из люка в подворотне: «Я просто разрешил себе это сделать. Зде-е-есь!» – Показал на свой лоб, как любил делать Брейн, мышь из мультика. Вылез на поверхность и вышел им навстречу.

– Главное, чтобы нас не поймали! – Жанна оглядывалась по сторонам.

А он как с цепи сорвался:

– Да это уже не важно! Самое время взять правление в свои руки! Я всё устрою! Повторяйте за мной! – В полразворота он скакал вперед. – Здесь возможно всё! Смотрите, мы можем тут править! – Винсент улыбался, и они узнавали эту авантюрную улыбку.

Он подскочил к столику в кафе и стащил хлебницу. Целую хлебницу! Перекинул Дане: «Лови!». Даня со страху вцепился в нее. «Побежали! Быстрее!» И побежали. Куски хлеба летели в толпу. Корки. Мякиш. Люди толкались локтями. Кто-то грохнулся.

Жанна смекнула, что ей, как соучастнице, тоже надо удирать, когда почувствовала на себе пристальные взгляды двух амбалов-официантов. Она бежала со всех ног и нагнала своих через полквартала: «Нет, ну ладно он ненормальный, но ты-то что за ним повторяешь, Дань???».

Казалось, Даня не слышал, пребывая в эйфории после погони. Но он ответил:

– Ты права, надо, чтобы за мной повторяли!

По дороге им попадались попрошайки всякие, женщина в цветастом (вроде, цыганка):

– Идите сюда, дети, погадаю!

– Но у нас ничего нет! – Жанна ответила.

– Мне много не надо. За хлеб погадаю!

Уцелевшего хлеба было совсем не жаль, и ребята выстроились к ней в очередь.

– Откройся небо на Пасху! (Говорила быстро, весь поток нужно успеть обслужить). – Ты, девочка, достань карту! – Цыганка протянула ей истерзанную колоду, Жанна вытащила одну из глубины. – Ну-ка! Сила – твоя карта. Женщина укрощает льва. Вижу: карьера, слава, города разные… не знаю, какие… Париж, Нью-Йорк! Вижу принца, да, принца! Любовь. И не одну. Всё самое худшее случится не с тобой, а с теми, кого ты любишь. Пусть остерегаются не наземного транспорта. Теперь ты, голубоглазый, тяни!

Винсент вытянул карту.

– Давай сюда. И бутерброд!

Дал (и то и то).

– Твоя карта – Дьявол, мальчик. Вижу большие деньги, славу, власть! Но не те, которые у девочки, СОВСЕМ другие.

– А принцессу? – Винсент уточнил.

– И принцессу. Вижу большую любовь, но ты ее не узнаешь. Ты не будешь знать даже, кто ТЫ такой. Много лет будешь носить под сердцем что-то огромное, то ли мечту, то ли боль, не пойму. Тебе придется много сражаться и много странствовать в погоне за этой болью. Только помни: к таким, как ты, приходит всё. Но не сразу. Даже смерть. Кудрявый, подойди!

Наступила очередь Дани с полупустой хлебницей в счет оплаты.