Как жить и властвовать

Проникнуть в местности, в которых расположился противник, вполне возможно было под видом купца: он по необходимости мобилен, свободно передвигается по территориям, ориентируясь не на границы, часто очень нечёткие в ту эпоху между государствами, а на то, как проложены торговые пути; не вызывает удивления его почтовая активность – получение им посланий и отправление их, встречи с людьми, которые сами могут выдавать себя за торговцев (и быть ими на самим деле). В «зерцалах» есть свидетельства того, что в лагерях устраивались постоянно (на всё время стоянки или осады) действующие рынки, где промышляли не только торговцы, но и ремесленники, под личиной которых, кстати сказать, тоже могли скрываться лазутчики [428].

Ещё один вариант маскировки лазутчика, засылаемого во вражеский стан, – учёный: он тоже мобилен. «Путешествие ради знания» – крайне похвальное занятие в эпоху арабо-исламского Средневековья. Для учёного естественно любопытство. Он ведёт записи. А если вспомнить хадис Пророка «Ищи знания даже в Китае», то учёный, пусть даже посторонний, пришлый, мог не вызывать большой настороженности у воевавших между собой мусульманских властелинов. То же самое можно, по-видимому, сказать и о правителях неисламских. Вспомним, что Бурзое, выполнявший задание персидского царя Ануширвана и добывавший для него «Калилу и Димну», сообщал всем, что он «чужестранец, прибывший в Индию, чтобы научиться всевозможным наукам и искусствам» [429].

Выдавать себя за пилигрима, направляющегося к святым местам какой-то из религий (а Ближний Восток давал здесь большую свободу выбора: ислам, христианство, иудаизм и т. д.), – тоже один из способов проникновения лазутчика на вражеские территории [430].

Источником информации о противнике – своего рода лазутчиками, которых и не нужно засылать к врагу, могут стать недовольные им в его собственной стране. Псевдоаристотелевский трактат «Об обязанностях военачальника» указывает в качестве таковых «обделённых должностями, смутьянов и преступников», которые вполне могут доносить военачальнику о тайных планах осаждённых и слабых местах в их укреплениях [431]. В «Чудесах на пути» рекомендуется устанавливать добрые отношения и буквально «подмазывать» какую-то группу в стане врага, чтобы «посредством её знать сведения об остальных» [432]. Другие её задачи – разрушать согласие, вносить раскол и т. п.

В «поучениях» есть упоминание об особом типе лазутчиков, занимающихся не только сбором информации, но и подрывной деятельностью на территории врага. Автор «Сокровища владык» называет их «умелыми в распространении призывов и свержении держав» [433]. Они снабжаются деньгами и надолго (в источнике указываются два года) засылаются во вражеское царство.

Трактат «Об обязанностях военачальника», приписываемый Аристотелю (не опубликован, хранится в Ватиканской Апостолической библиотеке), подробно рассматривает проблемы лазутчиков. Подбирать их нужно в первую очередь среди тех людей, кто и прежде, до назначения на эту должность, был известен своей честностью и дружелюбием по отношению к властелину. Исключено использование человека лицемерного. Он, как выражается псевдо-Аристотель, неизвестный автор трактата «Об обязанностях военачальника», «не твой лазутчик, а против тебя».

Лазутчики не должны знать друг друга. Никто из войска тоже не должен их знать. По мере возможности старайся сам напрямую управлять своими агентами, не доверяя этого никому другому. Тем самым, во-первых, о них никто не прознает и, во-вторых, будут исключены промежуточные звенья между властелином и его информаторами – звенья, могущие превратиться в своеобразные фильтры сведений и в конечном счёте в средство дезинформации правителя. В крайнем случае пусть каждый лазутчик выходит для сообщения добытых сведений на кого-то из твоих «самых доверенных приближённых» – так, чтобы один приближённый знал одного агента.

В случае с лазутчиками, как и в других обстоятельствах, остро встаёт проблема достоверности информации. Она в какой-то степени гарантирована соответствующими характеристиками лазутчика, приведёнными выше, – честностью и верностью. Дополнительные рекомендации заключаются в том, чтобы особо вознаграждать объективных информаторов, а не тех, кто стремится принести сообщения, которые бы нравились властителю, утешали и радовали его. Автор трактата упоминает о некоем опытном военачальнике, который, стремясь получить максимально объективную информацию, более щедро вознаграждал не тех, кто приносил ему приятные новости, а тех, кто приходил с сообщениями, которые ему не нравились. Конечно и в том, и в другом случае речь шла о достоверной информации.