«Какаду»

Вдруг у него за спиной раздался пронзительный крик. Он быстро оглянулся и увидел на некотором расстоянии американцев, которые боролись, вырывая ДРУГ У друга автомат. Хольт замер. С изумлением смотрел на них, совершенно не понимая, из-за чего они снова вздорят. Потом взглянул на Юнга, тот спокойно шел впереди, глубоко задумавшись, поглощенный своей болью, а может, так утомленный дорогой и все более усиливающейся жарой, что ничего не замечал и не слышал. Хольт хотел его окликнуть, обратить внимание на происходящее, но вдруг его охватил такой испуг, что он не смог произнести ни слова. Жеребец крикнул раз, другой, и только минуту спустя Хольт понял, что он упорно повторяет одно и то же слово: бегите! Но Толстяк также не терял времени — ударил Жеребца в живот коленом и сбил его с ног, а Жеребец все еще не выпускал из рук оружия, которое принадлежало Толстяку, и тот наконец смирился. Он оставил в покое автомат и схватился за револьверную кобуру. Хольт, видя, к чему клонится дело, пытался тронуться с места, послушаться призывов Жеребца, который все еще что-то выкрикивал, хотел бежать, но страх парализовал его до такой степени, что он не был способен ни на малейшее усилие.

Он еще раз взглянул на Юнга и крикнул ему с отчаянием из последних сил:

— Беги, Юнг! Ради бога, беги!

Тот наконец услышал. Обернулся. И тогда Хольт увидел его лицо и глаза, полные безмерного удивления. В этот самый момент раздались два коротких выстрела. Юнг скорчился, а потом всем телом склонился в сторону, на секунду застыл в этой позе и наконец, будто кто-то подсек ему ноги в коленях, рухнул на землю лицом в песок.

К нему подбежали оба американца и остановились над ним с оружием наизготове. Жеребец перевернул Юнга на спину и бросил сдавленным голосом:

— Добей его, Джек!

— Отцепись, — сказал запыхавшийся Толстяк. — Ему и этого хватит.

— Добей его! — рявкнул, не уступая, Жеребец.

— Это зачем еще, Джордж?

— Поторопись, если не хочешь получить по морде…

— Ты что-то сказал?!

— То, что слышал…

— Мне кажется, ты забыл, кто тут приказывает…

— Ну, живо! — рявкнул Жеребец. — Кончай его…

Толстяк нахмурил брови.

— Не таким тоном, коллега, — сказал он. — Не таким тоном. Стукни сначала себя хорошенько по лбу и подумай, с кем говоришь…

Жеребец вырвал из кобуры пистолет.

— Нет! — закричал прерывающимся голосом Хольт. — Не убивайте!

Жеребец в бешенстве посмотрел на него.

— Заткни пасть!

— О боже! — простонал Хольт. — Боже!..

— Стреляй, Джек! — закричал Жеребец. — Добей его, наконец! Пусть не мучается!..

— Нет! — кричал Хольт. — Нет!..

— Заткни наконец пасть, ты, несчастный старый сукин сын, — мягко произнес Толстяк. — Ему совсем не будет больно…

Он наклонился над Юнгом. Хольт поспешно отвернулся, чтобы не видеть, что произойдет через секунду, убежденный, что и его сейчас постигнет та же участь, но, когда раздался выстрел, он быстро посмотрел на Толстяка, который как раз поднимался с колен, а потом глянул на тело Юнга, неподвижное и уже застывшее.

— О’кэй! — буркнул Толстяк. — Он уже не будет мучиться. Уже никогда больше не будет мучиться…

Хольт плакал.

— Возьми себя в руки, старина, — сказал Жеребец тихо. — Мне очень жаль…

Хольт кивнул головой.

— Я хотел бы помолиться перед смертью, — попросил он.

— На это у тебя всегда будет время, — пообещал Жеребец. — Я ничего не имею против того, чтобы ты помолился…

— Я могу встать на колени?

— Зачем? — мягко удивился Жеребец. — Зачем становиться на колени?..

— Я хочу помолиться, прежде чем вы убьете меня…

— Сдурел, парень?

— Я католик…

— Никто тебя не собирается убивать.

— Это неправда, — сказал Хольт. — Вы убьете меня, как убили этого человека…

— Перестань болтать!

Он не верил им. Смотрел на них выжидающе. Жеребец спрятал револьвер и повернулся к Толстяку.

— Это было обыкновенное убийство, Джек, — с неприязнью сказал он. — Что на тебя, черт подери, нашло?

Толстяк пожал плечами.

— Не первое и не последнее, Джордж, — ответил он спокойно. — По-моему, мы на фронте, разве нет?

— Не люблю, когда так говорят…

— Может, я не прав?

— Отцепись от меня…

— Джордж!

— Холера! — выругался Жеребец. — Я сыт тобою по горло…

— Послушай, Джордж…

— Что?

— Лучше кончить сразу, — сказал Толстяк. — И не будем больше говорить об этом. Я ведь хотел как лучше!

— Не люблю такие дела…

Жеребец вытащил из кармана пачку сигарет. Он был бледен, руки у него тряслись.

— Что он говорит? — спросил Хольт с отчаянием. — Он хочет меня убить?

Жеребец покачал отрицательно головой.

— Нет, он говорит, что сейчас война и такие вещи иногда случаются…

— Почему он убил этого человека? — горестно допытывался Хольт. — Спросите у него, за что он убил его…

— Ох, хитрец, зачем я буду спрашивать, — пробормотал неуверенно Жеребец. — Мы уже говорили об этом. Джек убил его потому, что он был коммунистом. Джек — это такой парень, который очень не любит красных, соображаешь? Спец по уничтожению коммунистов…