Каким быть человеку?

Хотелось ли мне написать это письмо Израэлю, потому что я искренне этого хотела? Почему я стремилась вывести свой народ из рабства? Потому что я усвоила это желание из мира, в котором выросла, или из собственной религиозной истории? Я поэтому хотела закончить пьесу? Зачем я вообще за нее взялась? Зачем приехала в Нью-Йорк? Неужели всё это время каждое мое действие было обусловлено пропитанной чувством вины эмпатией ко всем извращениям мира?

Когда я поворачивала на улицу, где жила Джен, мне внезапно стало не по себе, и я остановилась, схватившись за дорожный столб. Меня тошнило. Я вдруг отчетливо поняла: я приехала в Нью-Йорк словно я студентка, а город – мой учитель. И разве не всё и все в моем мире всегда были мне уроком в том, какой мне следует быть? Сама не зная как, я превратилась в худшее, что можно себе представить: я стала всего лишь очередным человеком, который пытается меня чему-то учить!

Глава шестнадцатая Что такое любовь?

Я понятия не имела, как до такого дошла и что можно было сделать, чтобы починить себя изнутри. Вся моя жизнь предстала передо мной перевернутой с ног на голову – я сама стала тем, что люто ненавидела. Но что могло исправить эту ситуацию?

Я больше не могла жить у Джен. Я собрала вещи, оставила ей прощальную записку и пошла на автобусную остановку. Купила билет в Атлантик-Сити. Мне хотелось быть у моря.

Тем же вечером я пошла гулять по набережной, потом сошла с нее и босая зашагала по песку. Я старалась как могла молчать, не задавать себе никаких вопросов и не оглядываться в поисках кого-то, кто мог бы ответить на эти вопросы вместо меня. Сев на песок, я стала смотреть на волны. Так невыносимо было быть одной. Я почувствовала, как мой мозг отяжелел от всех вопросов, которые перекатывались в нем по кругу уже годами.

Надо мной по темному ночному облачному небу кружили чайки. Вдалеке, там, где рассеивались облака, небо было более светлого оттенка синего. Океан передо мной отливал сталью. Волны набегали на берег, а потом оттягивали себя обратно. Я почувствовала усталость от того, как давно океан проделывал это движение – всегда, вечно, бесконечно долго. Непонятно, зачем с момента появления мира волны набегали на берег и отступали с него. Как же у волн это получалось – постоянно, раз за разом, так естественно, как будто в первый раз, как будто в последний, как будто в средний раз, как будто так могло продолжаться вечно, как будто однажды это прекратится? Морская вода ходила вперед и назад всеми этими возможностями, и все они были верными. И всё же океан не уставал от себя так, как я от себя. Почему?

Да какая разница? Я никогда не найду ответов. Я хотела потерять всё, что когда-либо имела, или вновь обрести всё то, что когда-либо потеряла. Я направилась в сторону казино.

Кем я не была, так это мужчиной на вершине скалы, как на картине Каспара Давида Фридриха, возвышенной всем тем возвышенным, что окружало меня – тем великолепием океана, который остался позади. Нет, я была его противоположностью и всегда ей буду. Я вышла обратно на набережную и остановилась там, где расположились все казино.

Я села за игровые автоматы и проиграла. Пошла к рулетке – и проиграла. Поставила пятьдесят на красный – и проиграла.

Я была не в настроении с кем-то болтать. И последнее, чего мне хотелось, – это оказаться в компании мужчины, но этого едва ли можно было избежать – ведь я торчала в баре казино. И действительно, вскоре ко мне подошел мужчина средних лет с восточно-индийским акцентом и приятным, добрым лицом – хотя мне даже самое доброе лицо было сейчас не в радость. Он присел рядом со мной, улыбнулся, протянул мне руку и представился – его звали Рон. Я сказала: «Как думаете, все люди попадают в рай или некоторые всё же попадают в ад?»

Рон. Я не верю, что любящий отец, создавший нас, склонен к осуждению.

Шила. Думаете, не осуждает?

Рон. Господь – любящий и заботливый отец, как и ваш собственный отец. Зачем ему посылать вас в ад, если вы совершили ошибку? Как сказано в Библии, в 91-м псалме [3]: «Прежде, чем воззовут они, я отвечу». Это значит, что, если вы верите в Бога, он уже заранее позаботился о вас. Вы, может быть, пока этого не осознаете, но со временем поймете: «Всё, что было в моей жизни, – лучшее, что могло со мной произойти». Я всегда чувствую, что я не один. А если что-то идет не так – я говорю Богу: «Ты знаешь больше меня, ты в ответе за происходящее. Я полагаюсь на тебя». Это самое лучшее чувство. И жизнь продолжается. Что-то хорошее обязательно случится тогда, когда должно. Когда я говорю с Богом, он слышит меня. Когда я потерялся в северных джунглях Мичигана…

Шила. В каких джунглях?

Рон. На севере, там был лес. Я потерялся и сказал: «Господи, помоги мне». Там было очень много снега. Я не знал, как выбраться. И попросил: «Боже, мне нужна помощь». Внезапно я увидел охотника. И он указал мне: «Вам в ту сторону. Просто идите этой дорогой».

Пауза.

И все моменты в жизни тем или иным образом похожи на этот.